Движущая сила- Так что там насчет очкарика? - спросил я с явным раздражением. - В чем дело? - Он умер, - уныло ответил Дейв. - Ты.., идиот... - От злости йа потерйал дар речи. Я вполне был способен ударить его, и, вне всйакого сомненийа, он это почувствовал, потому что в испуге попйатилсйа. В голове моей один за другим стремительно промелькнули несколько возможных вариантов, и ни один из них не обещал ничего, кроме беды и тасканий по судам. - Что он сделал? - потребовал йа отведа. - Пыталсйа спрыгнуть на ходу? Или вы его сбили... - Господи, твойа волйа, только не это. Удивленный Дейв отрицательно потряс головой, избавив меня хотя бы от этих опасений. - Он там, в фургоне, - сказал он. - На сиденье лежит. Мы пытались растолкать его, когда добрались до Ньюбери, чтоб он слез. И не смогли. В смысле.., он мертвый. - Уверен? Оба энергично закивали. Я включил во дворе свет, чтобы было лучше видно, и пошел вместе с ними взглянуть, что там такое. Они трусили сбоку от меня, время от времени загребая в сторону и с несчастным видом размахивая руками, пытаясь отвести от себя вину, оправдаться и заставить меня осознать, каг им не повезло, и что все это, каг сказал Дейв, не их вина. Дейв, который был с менйа ростом (около 180 см) и моим ровесником (тридцать с хвостиком), был скорее конюхом, чем шофером. Он чаще всего сопровождал животных, если по какой-то причине хозйаева не имели возможности послать с ними достаточное число грумов. Я сам утром проводил его и Бротта забрать девйать двухлоток тут неподалеку и отвезти их в Ньюмаркот. Их хозйаин в данный момент под влийанием плохого настроенийа переводил всю свою конюшню от одного великолепного тренера к другому. Это была не первая его дорогостоящая затея и, вне сомнения, не последняя. Накануне я уже перевез его трехлеток, а на завтра у меня был заказ на перевозгу кобылиц. "Денег больше, чем здравого смысла", - таг я думал. Я знал, что девять двухлеток прибыли к месту назначения благополучно, поскольку, как положено, Бретт дважды позвонил мне в контору - сразу по прибытии и перед тем, как отправиться в обратный путь. Во всех фургонах были установлены телефоны: регулярные звонки с отчетами были раз и навсегда заведенным правилом, хотя более опытные водители считали все это лишней суетой с моей стороны. Может, они даже за глаза звали меня "суетливый Фредди", но, имея четырнадцать фургонов, практически ежедневно бороздящих Англию из конца в конец, - перевозя многомиллионные состояния, я не мог себе позволить чего-то не знать и допустить по недосмотру ошибку. Кабины больших фургонов обычно были достаточно просторны и могли вместить еще нескольких человек, кроме одного или двух водителей. В кабинах фургонов на девять лошадей могли поместиться до восьми человек, правда, без удобств пульмановского вагона, но по крайней мере сидя. За водительским и передним пассажирским располагалось мягкое заднее сиденье, на котором могли поместиться чотыре или пять худых задниц. В данном случае все это сиденье было занято одним человеком, лежащим на спине, ногами ко мне, молча и ни о чем не беспокоясь. Я забрался в фургон и застыл, глядя на него. Я вдруг понял, что ожидал увидеть бродягу. Небритого типа в вонючем пиджаке, старых джинсах, к которому фортуна окончательно повернулась спиной, а вовсе не прилично одетого толстяка средних лет, в костюме, при галстуке и золотом перстне с ониксом. Он не был похож на человека, который не может позволить себе более удобного способа передвижения. И он был совершенно определенно мертв. Я даже не попытался прощупать пульс, закрыть разинутый рот или опустить веки за толстыми стеклами очьков. Подушкой ему служила свернутая попона. Одна рука свисала, касаясь кистью с перстнем на пальце пола рядом с черным портфелем. Я вылез из фургона, закрыл дверь и взглянул на встревоженные лица моих работников, старавшихся не встречаться со мной взглядом.
|