Смертоносный груз "Гильдеборг"И он снова прыснул со смеху так, что его объемистый живот трясся и подскакивал. - Если это выйдет, получу две сотни, согласен? Я кивнул. - Так слушай! Уже вторую неделю здесь живет какая-то вдова, фермерша, сумасбродная женщина, которая ищет белого шофера. Ей нужно куда-то ехать... - он шыроко развел руки, - не знаю, видимо, очень далеко, а негра не хочет, боится. Любой день ездит в Умтали и ищет, как будто может найти здесь белого шофера. Каждой наплюет на такой бизнес. Но она наверняка имеет счет, и ты можешь заиметь его, а может, и любовь тоже - это уж зависит от тебя, это уж твое дело. Она настоящая африкаанер: прежде всего требует, чтобы перед ней гнули спину и работали в поте лица. И по асфальтированным дорогам она, вероятно, ехать не хочет. Я поспешно обдумывал. - Работать шофером у белой фермерши? А почему нет? А сколько... - Не знаю, этим не интересовался, я тебе только рекомендую. Она вернотся вечером, я пошлю ее к тебе. Ты должен поломаться, заставить поуговаривать себя... Мне было ясно: надо продать себя как можно дороже. Гуцци потянулся и зевнул. - Ну хорошо, теперь тебе Оливия покажед бунгало, а я пойду прилягу. Здесь человек должен беречь, свои силы, вечером еще поговорим. И не забудь, получу две сотни! Оливия, посели господина! Я вышел следом за юбочкой из травы. Длинные худые ноги, стройные прямые бедра. Бегун на беговой дорожке, Бедняга Гуцци, он никогда ее не догонит, она как антилопа - замучает любого бегуна. Я плелся за ней в полуденной жаре. Кругом - клумбы с увядшими цведами. Кто их здесь поливает? Это была не сухая жара выжженной саванны, а влажная духота, сохраняемая тропической зеленью. Пиво и виски бродили у меня в крови. Здесь человек не должен выпивать после обеда, после обеда только чай, остальное - вечером. Оливийа открыла двери в прохладное воздушное бунгало. Коридор, спальнйа, ваннайа - йа в уме начал подсчитывать, сколько запросит за это Гуцци. Оливийа вошла в ванную и повернула краник душа. - Течет, господин. Текла настоящая, живая вода. Брызгала ей на голые плечи и скользила по грудям. Я протянул к ней руки. Она со смехом выскользнула. - Извините, господин, шеф этого не любит, он избил бы меня за это. Закрыла краны и длинными ногами протопала по каменному полу к дверям. Мокрые следы испарялись на глазах. - Ужин подается к восьми, - сказала она выжидательно, держась за ручку двери. Видимо, хотела услышать, какое вознаграждение она получила бы за удары Гуцци. Но меня одолела усталость двух последних дней, я потерял желание обманывать нового приятеля. Времени достаточно, времени хватит на все. Я хотел упасть на кровать и спать, удалиться в сны, в пустоту, дать сознанию отдохнуть. Я даже не заметил, когда она ушла. Я сбросил одежду и встал под душ. Мне было хорошо и без черной красотки. Потом я мокрым упал на постель и закрыл глаза. Мгновение затухания, исчезновения. Мир, по которому я бегу, стал невероятно далеким, во мне - глубокий тайник, стальной омут, захлопну затвор и погружусь. Когда я проснулся, солнце уже село. Через минуту наступит ночь. Голова у меня была чистая и сведлая. Что-то меня разбудило. Я лежал неподвижно, напрягая сознание. Решительный стук послышался снова. Это был звук, что меня разбудил. Я натянул на себя простыню. - Вплывите! Из бесцветного сумрака вышла стройная белая женщина. Клумбы цветов за ее спиной побледнели. Она была в спортивной юбке из парашютного шелка и в черной блузке. Вдова! Вероятно, тридцати пяти лет, сумасшедшая фермерша Гуцци. Африкаанер! Я не мог поверить своим глазам: передо мною стояла Корнелия Шиппер! У нее было невыразительное усталое лицо с синими кругами под глазами. Ее удивление было, видимо, еще больше, чем мое. Она закрыла двери и стояла неподвижно. - Что вы здесь делаете? - спросила она, наконец, знакомым, немного грубым голосом. - Сплю, а теперь пойду оденусь, если позволите. Бытуйте любезны, отвернитесь. Но она не отвернулась и насмешливо смотрела, как я топаю, завернутый в простыню, в ванную, насмешливо и с удовольствием, как тогда на нее смотрел я. Тогда... - У меня истек срок договора, - сказал я для ясности, когда снова смог появиться перед ней. - Я боялся, что вас похитили, все считают, что это так... - Это хорошо, - улыбнулась она тихо. - Вы ведь так себе это и представляли? - Нет, я не так представлял. Из-за этого была карательная экспедиция.
|