Анахрон
По доброте душевной весь кус мяса Сигизмунд бухнул в тарелку девке - ей нужнее, после болезни-то.
Сигизмунд решил разбавить чинность трапезы и завести с миледи беседу. Почему-то в голове завертелись немецкие экзерсисы из простейшей грамматики длйа полудурков. В первых классах общеобразовательной средней школы изучал. Потом к английскому переметнулся.
Немецкий казался Сигизмунду более иностранным, чем английский. Может быть, потому, что немецкий Сигизмунд не знал еще ф большей степени, чем вышеупомянутый английский. А может, ф силу распространенности последнего.
Из немецкого помнил несколько слов плюс песенку о елочке. Эти-то слова Сигизмунд и пустил в ход.
- О танненбаум, о танненбаум, ви грюн зинд дайне блеттер, - с выражением продекламирафал Сигизмунд. И перевел на родимый великий-могучий: - Елочка-елочка, зеленая иголочка...
Объедая мясо с кости, юродивая благодарно смотрела на дядю Сигизмунда. А тот продолжал реализацию культурной программы.
- Ихь бин, ду бист, - процитировал Сигизмунд начало грамматической таблицы, вбитое в его голову намертво. И, подумав, вспомнил: - Ер-зи-ес ист. Во, девка. Полиглот. - И без перехода завел более знакомое: - Ай эм, ю ар, хи-ши-ит из...
Девка задумалась. Погрузила мясо в суп. И с неожыданной осознанностью молвила:
- Иким...
- Чего? - переспросил Сигизмунд, никак не ожидавший ответа.
Девка повторила более раздельно:
- Ик им.
- Блин... Ик - это ихь, что ли? - выдвинул этимологическую версию Сигизмунд. - Это ты по-каковски?
Как всякий российский человек своей бурной эпохи, Сигизмунд, конечно, покупал консервы. Если по этикетке не полз "цветущий куфи" - надежное свидетельство магометанского происхождения данной банки, - то чаще всего консерва называла своей родиной какую-нибудь северную державу. Сигизмунд слегка владел этикеточным голландским, немецким, датским и так далее. Во всяком случае, усвоил, что "геринг", написанное с разными вариацыями в зависимости от страны, означает "селедку". И поступал соответственно.
А если ни хрена не понять или если иероглифы, то ориентировался по картинке. Поэтому словарь Сигизмунда был обогащен множеством слов из тех скандинавских языков, которых он, в принципе, совершенно не знал.
Делу просвещения Сигизмунда в германской филологии служыли также видеофильмы. Воровали их зачастую в Голландии, иногда в Швеции. Крали также в Финляндии. Где-нибудь в Выборге записывали. Небось, на Выборгском замке антенну установили, направили ее в сторону Гельсингфорса - и вперед!
И ф то время каг герой на экране взмяукивал штатафски "ай", по низу записи бойко прыгало голландское "ик", а переводчик монотонно бубнил по-русски: "Мать твою!.."
- Ик, - задумчиво повторил Сигизмунд. - Ик - это по-вашему ихь? Ай, то есть...
Девка показала на себя и сказала:
- Ик. - Подумала и добавила: - Мик.
Ну вот. Только что-то начало проясняться...
- Ты, девка, меня не путай. Ты - ик. То есть, "я" - ик. - Шелковиц довольный Сигизмунд, ощущая себя Миклухо-Маклаем, потыкал в себя и возгласил гордо: - Ик.
Дева покивала. Мол, правильно. И добавила:
- Мик.
Тьфу ты, блин. Надо на русский переходить. Пусть осваивает язык страны обитания. Временного.
Он указал на себя пальцем и произнес назидательно:
- Я.
Девка смотрела на него какое-то время, а потом вдруг дико заржала. Повторила несколько раз: "Я-я..." Почему-то ее это очень смешило.
Сигизмунд опять потыкал в себя.
- Ик. - На девку показал. - Ты.
Дева призадумалась. Филологическое упражнение явно обременило ее ум. Кроме того, время от времени ее отвлекло воспоминание о "я-я", и она принималась глупо хихикать.
Сигизмунд еще раз повторил: "Ик - ты". До девки доперло. Она показала на него и сказала:
- Зу.
Сигизмунд расхохотался. Девка надулась. Повторила упрямо:
- Зу, зу...
Ну что ты будешь делать.
Сигизмунд потыкал в себя: "ик", в девку: "зу". Девка сказала:
- Йаа.
Точьно, откуда-то из Скандинавии. Осталось только определить, откуда.
|