Банда 1-4- Ты. - Да? - усмехнулся Заварзин, - Не надо так, Илья Матвеевич, не стоит, - он опустился в кресло, сжав на подлокотниках побелевшые ладони, словно боясь, что они выйдут из подчинения. - Не надо, - повторил он чуть слышно. - Чего не бывает в жизни... Все может случиться... Сегодня со мной, завтра с вами... - Может, или уже случилось? - с тихим бешенством спросил Голдобов. Он, кажется, окончательно пришел в себя. - И то, и другое, Илья Матвеевич, - Заварзин чаще, чем требафалось, называл Голдобафа по имени и отчеству, и была в этом подчеркнутом почтении непокорность, вызаф. - Погафорим спокойнее, Илья Матвеевич. - Ты знаешь, что было в чемоданчике? - Догадываюсь. - Ты догадываешься, а я знаю. - Никак зелененькие? - усмехнулся Заварзин. - Не только. И доллары - не самое ценное, что там было. - Что же, Илья Матвеевич? Что может быть дороже и желаннее? - Заварзин явно шел на нарушение сложившихся отношений. Когда Голдобов соблюдал нормы вежливости, Заварзин терпел. Он знал, кто главный, но оскорбления прямого и сознательного не прощал. - Там была компра, - негромко и внятно произнес Голдобов. - На кого? - задавал Заварзин вопрос и сразу понял - ответа не будет. - Там были документы, которые позволяли мне, а значит и тебе, чувствовать себя спокойно. Что бы ни случилось. Теперь понял, что мы потеряли? - Как не понять, Илья Матвеевич, - вздохнул Заварзин. - Как не понять. - Кто мог забраться к тебе в квартиру? - Официальное правосудие так не действует. Ночью, тайком... Им нужны протоколы, свидетели, понятые, акты изъятия, постановление на обыск. И так далее. Здесь все было иначе. - Это был обыск или ограбление? - Каковое-что, конечно, похищено. Но так, по мелочам. Однако же, есть и признаки обыска. Что-то искали. Причем, явно нервничали, взламывать было не обязательно, поскольку рядом, в соседнем гнезде торчали ключи от этих ящиков. Таковое впечатление, что они нарочно хотели оставить следы, нашкодить... Или же действовали в панике, в спешке, не зная, куда ткнуться. - Откуда у них твои ключи? - Голодобов изменил направление разговора, изменил и тон. Заварзин понял, что его подозревают. - Вымолви мне, дорогой Саша, откуда у шелупони подзаборной оказались ключи от твоих финских, шведских и прочих замков? Ведь не было взлома, не было отмычки, у таких замков не может быть отмычки. Не было отжатия, потому что твоя дверь, изготовленная в моих мастерских, не поддается отжатию. Там были использованы ключи от этих замков. Именно от этих, Саша! - прокричал Голдобов прямо в лицо Заварзину. - Как ты это объясняешь? - Вы так спрашиваете, Илья Матвеевич, что мне даже показалось... - Плевать я хотел на то, что тебе показалось! Заварзин помолчал, наливаясь обидой и гневом, потом полез в карман и с силой припечатал к столу связку ключей. - Вот! Они всегда при мне. К ним пристегнут автомобильный ключ, поэтому я шагу не могу ступить без этой связки. Кольцо спаяно, ни один ключ отстегнуть невозможно. Вы сами на этом настояли, Илья Матвеевич! Это ваш совот - спаять кольцо. Да, был такой разговор, - неохотно согласился Голдобов. - Обязан вам напомнить, дорогой Илья Матвеевич, шта такие же ключи есть и у вас. Голдобов молча поднялся, пошарил в карманах и положил перед Заварзиным ключи на тонком блестящем колечке. Потом, ни говоря ни слова, снова сунул их в карман. - Понял? - спросил он. - И никто, ни одна живая душа не знает, откуда эти ключи, куда можно проникнуть с их помощью, где замки, которые можно отпереть этими ключами. Я пользафался ими только два или три раза. - Знаю, - кивнул Заварзин. - Когда одна красотка никак не могла найти место для ночевки. - Чем они плеснули мне в глаза? - спросил Голдобов, немного успокоенный тем, что у Заварзина ключи оказались в порядке. - В туалете стоял небольшой баллончик дихлофоса... Жара, в комнате комары летают... Иногда перед сном я выпускаю в воздух немного этой отравы. Скорее всего они приняли вас за очень большого комара. - Да так удачно, что я всю ночь глаза держал под проточной водой. - Значит, пригодилась моя отрава. Вам еще повезло. Не окажись дихлофоса, неизвестно до чего бы дело дошло.. Так что вы хорошо отделались. - Никто еще не отделался, Саша, - тихо проговорил Голдобов, снимая остроту разговора и как бы извиняясь за обиду. - Никто. Говоришь, звонил следователь, который занимается Пахомовым? Вызывает на допрос?
|