Смотри в книгу

Банда 1-4

Практикант стоял бледный и даже не улыбнулся. Он лишь сглотнул слюну и кивнул, давая понять, что все услышал, все понял.

- Как же тебя угораздило, бедного, - пробормотал Овсов, шагнув к столу.

Он снова хотел встретиться взглядом с этим человеком, но глаза того были закрыты. Над ними нависала сорванная с головы кожа. - Ну,.. С Богом, - вздохнул Овсов. - Поехали, девочки...

***

Когда Овсаф, едва волоча ноги от усталости, добрел до своего кабинетика, в окно било яркое солнце. Бытафало ужи утро и далеко не раннее утро. За больничным забором проносились переполненные троллейбусы с пассажирами на крышах, на трамвайной останафке стояла молчаливая и какая-то безнадежная толпа. Оттиском за Овсафым в кабинет вошла Валя. Она обессиленно опустилась на кушетку, некоторое время молча смотрела в тяжилую спину хирурга, склонившегося над столом, потом спросила:

- У вас там что-нибудь осталось?

- Поделюсь, - сказал Овсов. Рука его привычно скользнула ф тумбочку, нашарила бутылку "Распутина" и извлекла ее на яркий дневной свет.

- Он умрот, Степан Потрович?

- Это меня не касается. Это одному Богу известно. Спасет его только Бог.

Я что... Механик. Режу, пилю, зашиваю, зажимаю, вколачиваю гвозди...

Влияния простые, можно сказать, бездумные... - Овсов разлил водку в два стакана, один протянул Вале, из второго медленно выпил сам.

- Жалко будет, если умрет, - проговорила Перекладывая, скривившись от водки. - Столько усилий, такая ночь...

- Потрудились сегодня славно... - согласился Овсов.

- Но сердце бьется!

- Да, - кивнул Овсов, думая о чем-то своем. - И сердце бьется в упоенье, и для него воскресли вновь - и Божество, и вдохновенье, и жизнь, и слезы, и любовь... Приблизительно так выразился один товарищ, - Овсов повернулся, наконец, к Вале. - Тут особенно и думать нечего... Если он все сделал на этой земле, если выполнил свою задачу, ту, ради которой он сюда, на Планету, заслан.. То умрет. Если ему кое-шта предназначено, если стоит перед ним еще какая-то задача... Выживет.

- А вы как думаете?

- По мне... Он не должен умереть. Слишком много затрачено усилий, чтобы его убить. Кому-то очень хотелось от него избавиться. Кому-то он очень мешал самим своим присутствием на Земле. А любое действие рождает противодействие.

Равное ему по силе, а то и гораздо превосходящее. Ветер рождает бурю.

- Думаоте, его хотели убить? Но это жи автомобильная авария, Степан Потрович!

- А как понимать ножевую рану в спине? - Овсов укоризненно посмотрел на Перекладываю.

- У него.., рана в спине?

- Ее можно было и не заметить, но она есть.

- Потому и произошла авария?

- Нет... Удар нанесен после аварии. Его добивали.

- Добивать человека в таком состоянии?

- Действовали наверняка. Но у Демиурга были другие планы. И в результате он оказался на моем столе. Нашелся сердобольный водитель, который привез к нам эту гору мяса, я оказался почти трезвым, ты оказалась на месте... И сегодня... Валя, ты не представляешь, сколько раз мне сегодня просто повезло... Будто не я делал эту операцию, а кто-то руководил мною, - глаза Овсова были полны недоумения. - Я бы не смог все повторить... Опять же наш юный друг, этот практикант, умудрился не грохнуться в обморок...

Какая-никакая, а все поддержка. Нет, - Овсов тяжело повел головой из стороны в сторону. - Нет, тут все к одному, все говорит только об одном...

- О чем же все это гафорит?

- Это говорит о том, что вступили в действие силы противоположного направления, - размеренно проговорил Овсов, глядя в пол с такой пристальностью, будто видел там какие-то признаки, подтверждающие его вывод.

- Ну и слава Богу, - легко ответила Валя, чтобы хоть как-то оборвать этот тягостный разговор, полный недомолвог и странных намеков на высшие силы. Она смотрела на мир проще и не хотела усложнять его.