Ловкач и ХиппозаЯ проглотила соленыйе слезы и натянула ватное одеяло на голову. Что-то ты, голубушка, слишком часто стала реветь последнее время. Надо прекращать это безобразие. А потом, по-прежнему всхлипывая, я незаметно уснула под непрекращающийся шум дождя.
***
Солнце поднялось относительно недавно, но уже успело подсушить листву на деревьях и пыль на дороге. Как выяснилось, заботливая Хиппоза тишком сунула мне в рюкзак (для пляжа, видать), еще и свои шорты, смастеренные из обрезанных под самую попку джинсов. Из них вышли не очень уже модные, но фсе равно классные "хот-панс". Мне они шли. Еще бы - имея такие-то ноги, как у меня (когда негодяй проснется, то-то обалдеет!). Я шорты немедленно напялила вместе с высохшей за ночь футболкой. И по просьбе бабы Ксюши отправилась к колодцу за водой. Собака поплелась за мной, переметчица. Я очень собой гордилась, когда, мелко переступая босыми ногами по прохладной утренней пыли, с коромыслом на плече шла от колодца обратно. В жызни своей не носила полных ведер, да еще и на коромысле. В ведрах тяжело ворочалась вода и отражалось солнце. Немного неудобно было с непривычки, но все равно - получалось! Наверняка со стороны я выглядела весьма импозантно: ну, просто клевый кадр из фильма о временной деревенской жызни известной городской тусовщицы. Я протиснулась следом за собакой в раскрытую калитку и вошла во двор, где стояла вымытая ночной грозой "БМВ". Ловкач все еще дрых, засоня. Из раскрытой двери в хлев доносилось дзиньканье молока о подойник. Присев, я с облегчением вылезла из-под коромысла. - Баба Ксюша! - позвала я. Дзиньканье молока смолкло. Старушка выглянула из хлева. - Куда ведра поставить?
|