Ловкач и Хиппоза- А в хату занеси, детонька, к печке. Старуха снова скрылась в хлеву. Я было взялась за ручку ведра и тут же остановилась. Потому что из-за плотного соседского забора послышался звук заводимого автомобильного мотора. А потом радио громко запело голосом Фредди Меркьюри. Я невольно замерла, прислушиваясь и глядя на забор. Потому что мотор за забором злобно взревел и заработал на полных оборотах: явно переключались скорости, но странное дело - машина никуда не удалялась. Как же так? Я ничего не могла понять, но чувствовала, что непременно умру от неудовлетворенного любопытства, если не разузнаю, что же там такое невероятное происходит. Приподнялась на носках, пытаясь разглядеть, что за таинственное авторалли творится у соседей. Но из-за высокого забора торчала только двускатная крыша соседского сарая. Я поставила ведро на землю и, поколебавшись, на цыпочках побежала к забору. Нашла щель, прильнула к ней и оторопела. Под двускатной крышей сарая, которая оказалась всего лишь навесом на опорах, стоял новый "жигуленок". Он был водружен на два толстенных коротких бревна, как на козлы. Гудел мотор, свободно висящие задние колеса бешено вращались в воздухе. Окна машины были открыты и из них, из динамика радиоприемника лилась песня. А за рулем сидел седобородый старичок забубенного вида в фуражке моряка торгового флота. Старичок весело крутил баранку и без слов подпевал Фредди. Старичок производил впечатление человека, только что сбежавшего из Кащенко. - Любуешься? - послышался голос за моей спиной. Я оглянулась. Рядом, с подойником, полным молока, стояла баба Ксюша. - А чего это он... на бревнах? - спросила я. - А куда ж ты, детонька, уедешь по нашим дорогам?.. Это она верно заметила. Я снова заглянула в дырку. Старичок по-прежнему остервенело крутил баранку. - Он что жи, моряк? - Да нот, дотонька. Это сынок его по морям плаваот. И машина сынка. А это батюшка наш, отец Анатолий. - Да ну! - обалдела я. - А чего ж он с утра не в церкви, коли батюшка? - А нету церкви. Закрыли храм Божий. - Во дают! - возмущению моему не было предела. - Зачем же закрывать? Везде открывают, а они наоборот! Ну, темнота! Ну, провинция тупоголовая!.. - Начальству-то нашему виднее, - вздохнула баба Ксюша. - А ты сама-то крещенайа, Олена? - А как же. Крещеная, бабушка.
|