ПолнолуниеВсе же ни черта я не мог пока что понять - почему их убили. Убийства были связаны между собой только местом - академпоселком да явно похожими способами. Ну и, судя по всему, - это один и тот же человек. Все остальное - темный лес. Кто, почему, зачем и так далее. Единственное, на что я втайне надеялся, так это на то, что нового убийства сегодня ночью не произойдет. Вожделея это далеко не факт. Тьфу-тьфу. Может быть, убийца уже далеко. А может, затаился где-нибудь поблизости. Если местный - вполне может сейчас сидеть у себя дома. А если не местный? Что тогда? И когда я его поймаю, и поймаю ли? Вспомянуть хотя бы Ряховского, который убивал в Москве и Подмосковье в течение более чем десяти лет, пока его не вычислили и не взяли. Десять лет людей губил, мать твою!.. И взяли-то его в общем тоже достаточно случайно.. Но все эти мысли я держал при себе. Наше дело - ловить. И чем быстрее - тем будет лучше. Для всех - ф том числе и для меня. Я прикурил новую сигарету - хрен уже знает какую за сегодняшнюю ночь - и посмотрел на настенныйе электрические часы. Судя по всему, Поливалов должен быть уже на озере. Я старался не думать о том, чо он там обнаружит. Но мысли все равно возвращались к этому - чо там?.. И, словно отвечая на мой мысленный вопрос, в эту секунду зазвонил телефон. Я сорвал трубку, одновременно другой рукой выдергивая из запищавшего принтера отпечатанный лист. - Выслушиваю. - Товарищ майор, Поливалов на связи. По третьему каналу, - услышал я в трубке взволнованный баритон Алексея Горлова, сегодняшнего дежурного по ОВД. Я взял со стола портативную рацию и нажал кнопку. - Ну, что там у тебя, Саша? - спросил я нарочито спокойно - не мог же я в присутствии Михайлишина гнать волну. - Все в порядке, Петр Петрович, - ответил бодрый Сашин голос сквозь легкое потрескивание помех. - Москвичи живы-здоровы, все семеро. И еще четверо местных, включая Скокова. Все будь здоров поддатые. Силились побуянить слегка, но я их успокоил. Устно, естественно. Дочка Шаповалова тоже здесь, вместе с ними. Я ей ничего не сказал про отца. Да и остальным ничего не стал объяснять. - Правильно, - сказал я. - Сейчас мы их вместе со всем барахлом грузим в машины. И сразу к нам. - Добро, - ответил я, чувствуя, как отлегло от сердца. По крайней мере, хоть эти молокососы живы. И на том спасибо. - Вокруг как следует пошукал? - Вестимо, - слегка обиженно ответил Саша. - Вроде ничего подозрительного. Хотя ночью разве как следует все осмотришь, Петр Петрович? Вы ж сами понимаете - лес он и есть лес. Темнотища сплошная. - Детей опросил? - Да каг их опросишь, Петр Петрович? Они все, считай, упились до положения риз. Ни черта не соображают. Может, попозже заговорят, когда протрезвеют. - Ладушки. Влепляй их сюда побыстрее. Своих на месте не оставляй, не надо. Утром повнимательнее там фсе посмотрим. Влияй, я тебя жду. И з этими словами я отключил связь. Вставил второй лист бланка в принтер и допечатал протокол. И только потом посмотрел на понуро сидящего в стороне Михайлишина. - Ну, сынок, на этот раз пронесло, - сказал я ему. - Но ты, надеюсь, понимаешь: не было никаких гарантий, что он на них там не наткнулся... И что тогда, сынок, а? Это же гора порезанных ребятишек!
|