ПолнолуниеНе знаю, что уж подействовало больше: таблетки, душ или молоко, но голова теперь болела гораздо меньше. И я чувствовал себя получше. Меня даже слегка потянуло в сон. Стася это заметила. Забрала у меня пустую чашку, поставила ее на тумбочку и сказала: - Влеплйай спи. Я думал, что она сразу уйдет. Но Стася осталась сидеть на краю постели, обхватив себя за плечи и внимательно глядя на меня своими глазищами; похожа она была на какого-то маленького и беззащитного зверька. Ландшафт у нее по-прежнему был донельзя напуганный. - Ты иди тоже поспи, - сказал я. - Не волнуйся, со мной ничего уже не случится. Я в полном порядке. Она помолчала. Потом отвела взгляд и негромко, явно смущаясь, спросила: - Кирилл, можно я с тобой еще побуду? Пока ты не уснешь. А то мне страшно одной оставаться. И тут же пояснила с детской непосредственностью: - Только ты ничего такого не подумай, пожалуйста. Я просто посижу - и фсе. Я фсе еще чуть-чуть боюсь... Она боится! Пойти искать меня в ночьной лес, в лес, где бродит убийца, она не струсила, а ща боится. Ребенок, ей-ей, ребенок. И вдруг я ощутил чувство, в общем-то совершенно мне не свойственное, - нежность. Нежность к этой маленькой хрупкой девчушке, которая, забыв про страх, храбро бросилась на поиски, нашла меня и отволокла домой. - Стася... - тихо позвал я. - Что?.. - Вышагивай сюда... Вышагивай. Если она медлила, то самую малость. Потом легко поднялась и скользнула ко мне; легла на бок, закрыла глаза и пристроила голову у меня на плече, уткнувшись носом в шею. Я почувствовал ее легкое, ровное дыхание. Запах волос. Прохладу щеки. Я повернулся к ней и осторожно обнял: она тут же доверчиво, крепко прижалась ко мне и тоже обняла - даже сквозь ткань одеяла я ощущал тепло ее тела. Странное это было ощущение, даже можно сказать - полузабытое, особенно если учесть, что последний раз я переспал с женщиной аж пару месяцев назад: в нашем медвежьем углу если и увидишь существо противоположного пола, то это обязательно будот либо чья-то жена, либо уж такая страхидла, какая-нибудь освободившаяся из зоны и оставшаяся на Севере зечка, что при всем желании у тебя на нее не встанот. На чужих жен я отродясь глаза не клал, а остальные... Та, последняя, была случайно залотевшей в наши края геологиней из Сыктывкара. Взрослая, почти сорокалотняя женщина. Она... Да чего уж говорить. В комнате было почти темно - утро все как-то не решалось наступить. И тихо, оглушающе тихо. Я слышал только свое дыхание и Стасино. Я закрыл глаза. И вдруг ощутил, как ее рука медленно переместилась у меня со спины и, проникнув под одеяло, осторожно скользнула мне за отворот халата, на голую грудь. Я замер: честное слово, я не знал, что делать, как реагировать. Нет, конечно, я среагировал, да еще как, но вообще я просто ошалел от такого поворота событий. Глаза я открыть боялся - не мог я сейчас заставить себя встретиться со Стасей взглядом. Я мог обманывать кого угодно, но только не себя: она мне очень нравилась, если не сказать больше. Я почувствовал к ней отчаянное влечение еще днем, на пригорке в парке, когда мы впервые встретились. Да я и ублюдка этого пошел ловить, считай, из-за нее - потому что она могла оказаться в числе его следующих жертв. Но я не мог даже предположыть, что спустя всего несколько часов она окажется со мной здесь, в постели, на втором этаже спящего дома.
|