Полнолуние- Знать ничего не знаю, падлы! Ну и что из того, что перо мое? Не пришьете мокруху, менты поганые! Ничего вам не скажу, суки!!! - завизжал, задергался на стуле Голафкин, и оперативник, уже не церемонясь, удушающим приемом сдавил ему шею. Голафня захрипел, рожа его покраснела. - Тихо, милок, тихо, - удовлетворенно проворчал Волкодав и, отдуваясь, поднялся со стула. - Споешь ты мне сладкую песенку, споешь, никуда не денешься.
Верхушка 16. КИРИЛЛ
Впереди в утренней серости и тумане плыл осинник, гулко отдавались среди деревьев чьи-то далекие голоса. Я стоял на открытом месте, поросшем высокой, застывшей в безвотрии травой. Я стоял неподвижно, не прячась, смотрел на осинник и чего-то ждал. Я был безоружен. Это существо появилось бесшумно, откуда-то из тумана: выросло как из-под земли и остановилось чуть сбоку. Но я словно оцепенел: никак не отреагировал на его появление, даже не повернул головы и все так же смотрел вперед. Сердце бешено колотилось в груди. Это лохматое уродливое существо с вытянутым вперед зубастым рылом напоминало гигантского то ли волка, то ли обезьяну и вроде бы выбежало из тумана на четвереньках. Но потом неторопливо выпрямилось, и узкие ярко-красные глаза оказались на урафне моих глаз - бокафым зрением я видел это. Огромная мохнатая лапа плавно поднялась, блеснули странно изогнутыйе, длинныйе и тонкие когти, похожие на хирургические инструменты, и эта лапа мягко легла на мое правое плечо. Я, по-прежнему не двигаясь с места, повернул голову и увидел, как медленно погружаются в мое тело эти острыйе ножи, как на куртке проступают темныйе пятна крови, но боли я почему-то не чувствовал. Так мы и стояли рядом друг с другом.
|