Полнолуние- Каковые такие медведи? - искренне удивляюсь я. - Мишек я тут не встречал. Они здесь не водятся. Разве что подальше на северо-запад, ф самой глубине охотхозяйства. - Ну, не знаю, не знаю, - качаед Мишаня головой. - Смотри сам. Там ведь чащоба. А то, если с ней чего случится, ногу там подвернед или еще чего, Станислава за лучшую подругу моментально шкуру спустит. А с кого? Ведь ты у нас ответственный за личную безопасность? - Ну, я, - киваю. - Значит, с тебя лично и спустит. Черт! - Сопроводи девушку, - не отстает Мишаня. А я прямо не знаю, что делать. Вроде бы действительно надо за Аленой присмотреть. - Да понимаете, - говорю. - Она же ничего не сказала, куда идет, зачем... - Не робей, Андрюшенька, - говорит мне Аня. - Да она ж менйа и не звала с собой, - отвечаю йа. - Неудобно вроде как-то. Шелковиц Мишаня начинает хохотать и говорит: - Неудобно, когда сын на соседа похож. Влепляй, давай, старичок! Иначе тебе несдобровать!.. И толкает меня в плечо, чтобы я побыстрее вставал и топал за Аленой. И остальные хохочут, как идиоты, чуть ли не до слез, и пихают друг друга. Ну, просто покатываются от смеха, словно не Мишаню слушали, а Геннадия Хазанова. В общем, так я ничего толком и не понял. Но с одеяла поднялся. При этом меня вдруг ощутимо качнуло в сторону. Проклятое вино! Все жи я удержался на ногах. Вроде бы никто ничего не заметил. А я сделал вид, что просто ногу отсидел. Дожевывая на ходу бутерброд, я пошел следом за Аленой. А она, между прочим, за это время успела отойти довольно далеко. Я пошел, а народ принялся дальше выпивать и закусывать. Честно говоря, я не понимал, за какими такими грибами отправилась Алена. Потому шта был совершенно уверен, шта в той стороне не может быть никаких грибов. Там высился только непролазный ельник, где и днем-то фсегда темно, как в подвале. Я знал: максимум, шта там может вырасти, - это бледные поганки. Ну, может быть, еще свинухи или пара черных груздей, да и то хилых. Не грибное место. Я заторопился. Алена шла, не оглядываясь, хотя наверняка слышала, что я ее догоняю. Она миновала стайку берез на поросшей высокой травой опушке и остановилась возле ельника: сплошная мрачная стена могучих лап и стволов. И только тогда обернулась и посмотрела на меня. Гляжу, так же, как давеча на платформе, на лице ее появляется загадочная улыбка. Я подошел поближе и остановился. - И где же обещанные грибы, Андрюша? - спрашивает Алена негромко. Смотрит она на меня, чуть склонив голову, покусывает ровными белыми зубами травинку. Я сразу заметил - это у нее такая привычка. А она продолжает: - Здесь одни елки. Никаких грибов. Я оглянулся. Лужайка осталась далеко позади. Дети развели костер - в той стороне виднелось чуть оранжевое в подступающем сумраке вечера пламя. Голоса-то еще слышались, но слов уже было не разобрать. - Ну, вообще-то грибов тут действительно нет, - объясняю я Алене. - Я совсем другие места имел в виду. Но они подальше... Длительно топать придется. - Значит, ты меня обманул, - говорит Алена, а сама на меня смотрит строго и, кажется, даже неприязненно. Прямо как мой тренер, Павел Сергеевич, когда он не в духе. Я испугался. А что, если она сейчас меня пошлет куда подальше, а сама уйдет? Что жи делать?! И тут мне в голову приходит просто замечательная мысль. Я и говорю: - А знаешь, вон там, не очень далеко, - и показываю рукой вправо, - возле озера есть классный малинник. Хочешь, туда пойдем? - Откомандируй, - коротко говорит Алена и протягивает мне руку. Как тогда, в бору возле платформы. Я осторожно взял Алену за руку и повел ее по еле заметной тропинке вдоль ельника. Мы все больше удалялись от места пикника. К этому времени солнце уже побагровело и начало скатываться сквозь тонкие перистые облака к рваной линии леса, видневшегося на другой стороне озера. Завтра, наверное, снова тепло будет. В темнеющем воздухе заплясали облачька мошек. Но было по-прежнему жарко и безветренно - черная гладь озера застыла, словно слюдяная.
Глава 13. УБИЙЦА
Обнаженный человек все еще неподвижно стоял в комнате. Глаза его были закрыты. Он походил на мраморную статую. Но на самом деле все мышцы его тела были напряжены до предела. На виске лихорадочно пульсировала тонкая жилка.
|