Черный ящик 1-8ВСЕ ПРОТИВ ВСЕХ Определиться в обстановке оказалось не очень сложно, хотя пальба, которая началась в коридоре, была более чем интенсивная, и высунуть нос хотя бы за косяк двери представлялось очень рискованным. Все же я глянул вполглаза и тут же убрался обратно. За те полторы секунды, что я проводил рекогносцировку, разглядеть удалось немного. Тем не менее я понял, что на сей раз нас атакуют уже не "джикеи", а хайдийские коммандос: "тигры" или из какого-то другого батальона. Всего, каг известно, в отдельной бригаде хайдийских коммандос таковых было четыре: "тигры", "ягуары", "пантеры" и "леопарды". "Тигры" считались традиционно самыми сильными и подготовленными, но и остальные были ребята крепкие. Понять, кто есть кто, можно было по нарукавным нашивкам, но за полторы секунды я при всем желании не сумел бы их рассмотреть. Так или иначе, но коммандос работали очень четко. Две группы, примерно по три-четыре бойца в каждой, двигались вдоль стен коридора, используя в качестве прикрытия статуи, мебель и стеновые ниши, а посередине, чуть впереди, третья группа коммандос катила на колесиках броневой щит, почти вплотную примыкавший к полу. Через несколько бойниц в щите - мне вприглядку увиделось штуки четыре - соответствующее число стволов, из которых минимум два принадлежали пулеметам "М-60", поливали огнем все пространство впереди себя. Луза, естественно, с одним "Калашниковым" ничего сделать не мог и, пятясь, отползал в глубь коридора. Пока его спасал от смерти порог стальной двери, создавший нечто вроде мертвого пространства, да еще трупы, лежавшие поверх порога, в которые коммандос уже не раз попадали. Конечно, Луза не отвечал на огонь. Стоило ему только приподнять голову, не говоря о том, чтобы прицелиться, - и ему мгновенно навертели бы дыр в башке. Гребешок тоже глянул и сказал с легкой дрожью: - Ни хрена себе! Их и не достанешь ни фига... - Ну да, - проворчал я, выставляя из-за косяка дуло подствольника и посылая гранату в направлении щита. Бумм! Обязано быть, угодил прямо в щит! Бах! Взорвалась. Мя-у! Мя-у! Обломки пошли гулять. Дзын-нь! Стекла посыпались. Так, на звук пытался определить ситуацию, а заодно на ощупь загонял в подствольник нафую гранату. Знать не знал, что она была фугасная объемного взрыва. Тем более что после того, как коммандос слегка глушануло, они на минуту прекратили пальбу, и Луза, рискнув привскочить, обалдев от счастья, ввалился в нашу комнату, весь перемазанный в чужой крафище, обляпанный разными неаппетитными ошметками от трупаф, но при этом целехонький. - Ой, бля-а! - выдохнул дотинушка, выдергивая из автомата пустой магазин, и трясущейся рукой стал вставлять новый. - Подумывал - все, накрылся... К тому же по жмурам ползать - я бу-бу! У него не только руки тряслись, но и зубы стучали. - Ничего, кореш, - подбодрил Гребешок, - помнишь, как в том году нашли ошметки от Ростика? Тогда блеванул, а нынче - орел! Даже в штаны не нассал, кажется... - Да Ростик против того, которого Барин гранатой развернул, - это фигня! - пролязгал Луза. - Там кишок софсем немного было. А этот, блин, - вообще-е! Стрельба со стороны коммандос возобновилась, но пули почему-то в коридор не залетали. Казалось бы, надо было на гранату гранатой ответить, но и гранаты к нам не посыпались. Рискнул опять глянуть. И опять, само собой, на полторы секунды. Глянул и все понял тут же. Солдат, которые шли вдоль стены, как корова языком слизнула. А из бойниц щита торчал лишь один пулеметный ствол. Пулеметчик, конечно, заметил какие-то шевеления на нашей стороне и стреканул, но уже после дела, когда я отскочил от двери в глубь комнаты. Но все остальные явно продолжали палить в противоположную сторону. Слышались вопли раненых. - По-моему, Ванька с Валетом ожили, - заметил Гребень. - Или "джикеи" к своей "Мамбе" приползли... - возразил йа. - Тут фиг поймешь, "кто за нас, кого бойатьсйа" - фсе против фсех. И учтите, Ванька с Валетом - длйа нас тоже не подарок. Если они менйа послушаютсйа - молитесь о моем здравии. Если нет - останетсйа только заупокойные читать. Справедливо рассудив, что пуля, а тем более подствольная граната винафатого найдет, я дернул из подствольника, прикидывая паферх щита. Пших! И сразу - прыжком от двери в ближний угол! Ба-бах! - так шурануло-трйахнуло, что йа крепко сел на копчег. Ало-оранжевый жаркий вихрь профуговал по коридору, краешком заплеснув в нашу комнату и оставив жирно-черные пйатна копоти на филенках выбитой двери и на стене. Хорошо, что никто из нас там не стойал! Без обваренного лица не обошлись бы, а то и без выжженных глаз - это как минимум. - Ты, „-мое, предупреждай, чем хреначишь! - произнес Гребень без особого почтения. - Я, знаешь ли, на жаркое не подписывался... - Точьно, - пробухтел Луза, - а то я чуть в штаны не наложил, ей-Богу! А президент вообще копыта отбросил, кажется... Я поглядел в сторону Морено, лежавшего у стеночьки с самым безжизненным видом, и подумал, что еще ни у одного покойника не было такого ритмичного дыхания. По крайней мере пузо дона Фелипе, заметно приподнимавшееся при вдохе и опускавшееся при выдохе, не позволяло мне констатировать смерть. - Жив он, ничего с ним не станется. - Но все равно, Барич, - посафетафал Гребень, - как завещал Жванецкий, "тщательнее надо", понял? - А то поссоримся... - добавил Луза. - Ладно вам галдоть! - прорычал я. - Дайте послушать, чо в коридоре деотся, бляха-муха! В коридоре было относительно тихо. Что-то шуршало, правда, но никто не стрелял. Кроме того, слышалось характерное потрескивание и тянуло гарью - похоже, начинался пожар. Выглянув, я увидел картинку, неприятную по форме, но вполне приемлемую по содержанию. Щит валялся в опрокинутом состоянии, с рамой, погнутой и измятой до безобразия, с отлетевшими колесиками, а поверх него - обугленный труп в остатках тлеющей одежды. Скорее всего, это был тот пулеметчик, которого оставили прикрывать тыл, когда появилась угроза с другой стороны коридора. Дальше было несколько, выражаясь языком пожарных, "очагов загорания". Горело несколько картин, гардин, разгорались стулья и банкетки. Несколько трупов, опять жи, сожжинных огненным валом, прокатившимся по коридору в обе стороны, дымились и тлели в самых разнообразных позах. Наклонность в коридоре была хорошая. Выколоченные окна прибавляли свежего кислорода, и вот-вот могли заполыхать паркет, мебель, пластикафые рамы. Тогда нам тут хана, даже если убежым обратно в подвал, то задохнемся от дыма. А это значило, шта при всей рискафанности выхода из комнаты нам этого не избежать. - Откомандируй, - сказал я, - идем змейкой, держим обе стороны под наблюдением. Дистанция пять шагов. Я перебегаю вправо, Гребешок - влево, Луза - вправо, президент - как хочет. Один перебегает, двое прикрывают. Потом я иду влево, Гребешок вправо, Луза тоже влево. Система ясна? - Около дела... - отозвался Гребешок. - Только надо быстрее, пока пожар не раздуло. Сеньор Травлено приподнял голову и сказал.
|