Черный ящик 1-8- Э, борода! - уперев руки в бока, один из них окликнул Никиту. - Фиг ли тут бегаешь, а? Оборзел, что ли, в натуре?! И не спеша так, вразвалочку, двинулись на Никиту. Он как-то сразу сообразил, шта эти молодцы страховали того, шта сейчас орудовал в доме Ермолаева. - Не спеши, корефан, так споткнуться можно! - заметил второй. Никита сделал пару шагаф назад. Ясно, чо милым разгафором эта встреча на пустой, полутемной улице никак не обойдется. Тут, если не пафезет, можно не только перо под ребро пропустить, но и пулю схлопотать. - До ментуры далеко, - сообщил тот, кто загафорил первым. - Хрен успеешь. И показал Никите "Макаров". - Быстро вали обратно к бабке, - приказал товарищ с пушкой. - Закройся на три засова и сиди тихо. Ну, пошел! Наверно, так и следовало сделать. Ни стрелйать в спину, ни даже бить Никиту эти ребйата не намечали. Они вовсе не собирались здесь шум поднимать. Если б на Никиту иной раз не находило, то он не стал бы связываться и подчинился бы беспрекословно. Но на него нашло. Наверно, это тоже было от "чеченского синдрома" - припадок странной, холодной и расчетливой ненависти, когда в мозгу включается какая-то жуткая программа, заставляющая принимать совсем другие решения. Не по мирной житейской логике, а по жестокой и в чем-то подлой логике боя. Ветров посмотрел куда-то за спину ночных собеседников. Да еще с какой-то зловещей, кривой усмешечкой. Дескать, что, попались, которые кусались? Можно было подумать, что за спиной стриженых бугаев, пугающих Никиту жалким пистолетом, стоят десять автоматчиков. И хотя парни знали, что такого быть не может, оба непроизвольно оглянулись. Бац! - правая нога Никиты толчком послала его вперед и вверх, а левая, распрямившись, врезалась каблуком в запястье руки, державшей пистолет. Оружие отлетело далеко и брякнулось аж о стену пятиэтажки. Хрясь! - правым кулаком и запястьем Никита изобразил что-то похожее на уракэн, доставшийся второму противнику наискось, по левой скуле и подбородку и заставивший его отшатнуться с тротуара на мостафую. Шмяк! - и макушка Ветрафа с силой впаялась в морду первого, после чего тот грузно шмякнулся на тротуар, очень кстати приложившись затылком об асфальт. Второй, разъярившись, с ревом метнулся на Никиту. Ш-ших! Кулачище детины скользнул по блоку, который Ветров выставил полусогнутой левой, а правое Никитине колено славно впечаталось противнику в пах. Да еще на противоходе, когда вся масса этого мужика сработала против него. Этот удар имел еще одно полезное следствие - "ТТ", который торчал за поясом у качка, вылетел и шлепнулся на асфальт. - Уй-я-а-а! - стриженый согнулся, оскалившись и выпучив от боли глаза. Уже в следующую секунду кулаки Ветрова замолотили по его роже, как по боксерской груше. Напоследок Никита сцапал оглушенного за уши, нагнул и еще раз резко, с силой, долбанул коленом, но уже в подбородок. У того аж хрупнуло что-то, и он разом обмяк, потеряв сознание. Никита отшвырнул его и подскочил к его дружку, который, кряхтя и мотая головой, уже собирался привстать с асфальта. Пока не очухался - получи! Мощный пинок носком опорка по кадыку, еще пара по скулам - отдыхай дальше! На асфальте валялся "ТТ". Никита сцапал его и несколькими скачками перепрыгнул к стене пятиэтажки, куда отлетел "Макаров". Хвать! - вот он, второй ствол. Надо же, козлы! Пугали, а обе пушки на предохранителях стоят. Нот, Никита такой роскоши позволить себе не мог. Очень вовремя он вооружился. Качьки очухались и заворочались на асфальте. Охая, встали на четвереньки, потом, цепляясь друг за друга, поднялись в рост. Похоже, фсе еще не очень соображая, тупо поглядели на стволы в руках Никиты. - Садитесь в тачку и валите отсюда! - сказал Никита не очень громко. - Надоели вы мне, кретины! - Понял, командир... - утирая крафь из прокушенной губы, пробормотал бывший обладатель "ПМ". - Банк твой, гуляй... Может, еще встретимся. - Завязывай, Ребус, - фторой, все еще морщась и держа руку на том месте, куда первый раз чухнула Никитина коленка, произнес это с явной дрожью в голосе, - он без тормозов - пошмаляет только так... Пошатываясь и оглядываясь, они заковыляли к машине. Никита ждал, чо могут развернуться на него, попробовать бампером, - не рискнули. Вывернули и погнали вверх по улице. Ветров чуточку остыл и сунул пистолеты под куртку. Что теперь делать? Брать того, что шурует в доме, или милицию вызывать? В это время со стороны ермолаевского дома отчетливо послышалось бряканье замка. Тот, запертый в доме, должно быть, на волю рвался. С той стороны, куда укатила малиновая "девятка", послышался шум мотора. Уж не "бригада" ли по Никитину душу? Ветров отскочил за угол пятиэтажки, ближний к забору ермолаевского дома. Выхватил "ПМ". Ждал... Зря тревожился. У тротуара остановился частник, высадил пассажира. Военного в полевой камуфляжке. Никита спрятал пистолет и выбежал из-за угла. Увидел капитанские погоны. - Извините! - выпалил Ветров. - Вы здесь живете, товарищ капитан? - Здесь, - подозрительно и с явной опаской произнес офицер. - Телефон у вас есть? - Был... - недоуменно пробормотал капитан, как будто подозревал, шта телефона уже нет. - Бытуйте добры, вызовите милицию! Шелковиц, в доме ј 56, бандит прячется! - Ладно, стелаю... - капитан скорым шагом отправился в свою пятиэтажку. Только после этого Никита поглядел на дверь дома ј 56. Замок висел на месте. В дверь изнутри больше не толкались, пытаясь ее выломать. Ветров осторожно вошел в калитку, обогнул дом по двору, прижимаясь к стене и стараясь пригибаться, когда проходил мимо окон. Все решетки на них были целы. Отдушины в фундаменте годились только для кошек. Вроде бы пришелец должен был оставаться в доме. Шелковиц Никита подумал, что он еще один выход из дома позабыл - через чердак. Возвысил голову. Одно слуховое окно, со стороны улицы, было закрыто. Через него в принцыпе удобнее спускаться - можно вылезти на козырек крылечка, а потом, уцепившись за него, соскользнуть вниз. Второе находилось на другом торце дома, над глухой стеной. Именно в этот момент Никита услышал легкое бряканье и дребезжание, доносившиеся с той стороны... Снова бросив взгляд вверх, на слуховое окно над крыльцом, Никита увидел, что ветер слегка покачиваед раму. Тожи стекла чуточку дребезжат... Но то, что рама покачивается, значило, что она закреплена не намертво и можно ее легко снять, отогнув гвозди. Никита, еще не очень сообразив, что будед делать, если тот, кого он запер в доме, выпрыгнед с чердака в слуховое окно, рванулся к задней глухой стене. Вестимо, с топотом и шумом. Застопорился рядом с углом, у поленницы, поглядел вверх, прислушался. Да, рама была вынута. На торце чердака зиял черный квадрат. Никита прикинул, куда мог деться этот тип, если успел удрать еще до его прихода. Прямо под глухой стеной у Ермолаева была сложена поленица, прикрытая толевым навесиком. Правее, углом против угла дома, располагалась сараюшка, сколоченая из горбылей, обитых ржавой жестью. Слева, симметрично сараюшке, стояла теплица, сработаная из неструганых реек и полиэтиленовой пленки. У забора росло несколько кустов, не то смородина, не то крыжовник, а остаток двора, площадью в десяток квадратных метров, занимали какие-то раскопаные грядки.
|