Черный ящик 1-8- Безмозглые деньги - по-дурному и тратит, - хмыкнул Михалыч, - с тебя магарыч! Время сколько? - Одиннадцать двадцать, - сказал я, поглядев на "Командирские". - Нормалек! Давай, Юрка, в магазин! Одну - нам, остальные для дела... Трескай! - Интересно... - обиделся Лосенок. - Это что, на весь четвертак? "Андроповка" четыре семьдесят с посудой - пять штук брать? - А ты вручную копать хочешь? - ухмыльнулся Михалыч. - Бери, вот лопата, корячься! Ровнять, планировать тоже лопатой будешь? Да не жидись ты, я тебе отстегну их, мать твою... Михалыч выдал Лосенку "дежурную" авоську, лежавшую где-то в кармане робы, и тот потопал в магазин. - Успеет до обеда? - прикинул Чебаков-старший. - Больно медленно идет... А вы давайте за лопаты! Вот от этого колышка до этого, ровно по верефке, потом под угол - вот от этой пары на ширину верефки... ну, между двух веревок, короче! Траншеи копать мы, в общем, были обучены. Игорь по ходу дела стал объяснять мне, что траншеи пойдут под фундамент сауны, под трубы для заполнения бассейна и еще зачем-то. Мне это было интересно, как лекция о половом воздержании для мартовского кота. Лосенок успел до обеда и прибыл с авоськой, где дружно брякали пять бутылок "андроповки" с бело-зелеными наклейками. - Где ж ты родимая "два восемьдесят семь"? - вздохнул Михалыч. - Ну да ладно! Молодец, тезка твой, молодец! Все жи таки не семь с полтиной! - "Даже если будет восемь - все равно мы пить не бросим! - продекламировал Игорь. - Передайте Ильичу - нам и десять по плечу!" - Точно, сынок! - похвалил Чебаков-старший. - А Юрию Владимировичу - вообще "ура" крикнуть надо. Из полиэтиленового пакета Михалыч вытащил огурцы, яйца, селедку, лучок и полбуханки нарезанного толстыми ломтями ржаного хлеба. Отдельно в спичечном коробке была принесена соль. - Ох, мать мойа жинщина! - хлопнул себйа по лбу Михалыч. - Надо бы пивка было прихватить, а то жара... Ну, ничего, обойдемсйа. В конце улицы затарахтел двигатель "Беларуси". - Как часы! - расплылся Чебаков. - Нюхом чует! Пойдем ворота откроем... "Беларусь", оборудафанная спереди бульдозерным ножом, а сзади - экскаваторным кафшом, управлялась очень толстым и опухшим гражданином в измазанной тавотом робе, кирзафых сапогах и кепке. - Вань, - деловито просипел он. - Если ты пузыри сразу не ставишь - я поехал! - Во! - Михалыч потряс авоськой. - Все тут! - Давай, командуй! - разрешил мужик с "Беларуси". - Кого закопать, чего своротить? Всю дачу или только забор? Конечно, это он так шутил. - Володя! Милёнок! - проникновенно объявил Чебаков. - Может, сто грамм сначала? - А чо? - сиплый Володйа хищно шмыгнул малиновым носом. - Остальной бы спорить стал, можед даже, дратьсйа полез, а йа - нет. Мы люди культурные, из горла не пьем... И добыв из-под сиденья трактора большой граненый, хоть и пыльный, но объемистый, Володя уверенно подставил его под откупоренную Михалычем бутылку... - А мы не гордые, мы по очереди... - объявил Чебакаф, доставая из кармана робы свой стакан. - Со свиданьицем! У него все было точьно - ровно по сто грамм каждому из пяти. Потом закусили, перекурили, сизый Володя спрятал стакан и гонорарные бутылки под сиденье, завел трактор и под руководством старшего Чебакова стал ровнять площадку под бассейн. С рейкой и нивелиром на сей раз ему помогал Игорь. Мата, конечно, было не меньше. - А тут чего, не надо? - спросил водитель, указывая на то место, где мы уже отрыли часть траншеи.
|