Черный ящик 1-8- Да-а... - протянул я. - Ну и машинку вы мне вручаете, товарищ генерал! - Тебе я ее разрешаю взять только в том случае, если с Васей что-то случится, - строго сказал отец. - А до того ГВЭП не трогай. Влеплять указания Васе по поводу его применения - можешь, но если он скажет "нет" - значит, нет. Если он сам тебе подскажет, что, мол, не худо бы употребить, - соглашайся. - Осмыслил. У меня, правда, еще один вопрос есть, не по устройству ГВЭПа, но тоже технический. Как я понял, у наших вероятных противникаф имеются индикаторы, по которым они с точностью до метра или даже точнее могут определять, где я, Дмитрий Баринаф, со своей микросхемой нахожусь. - Хорошее замечание! - похвалил Чудо-юдо. - Насчет этого теперь не беспокойся. Микросхему мы перенастроили, и она дает сигналы на иных частотах, пока неизвестных противнику. Искать они начнут не сразу, потому шта вот здесь, на этой самой кровати, установлена имитирующая микросхема с периферией, которая будет докладывать неприятелю, шта, мол, все нормально, товарищ Баринов вылеживается и никуда не улетел. Может быть, за эти сутки они и не расчухают нашего обмана. Еще вопросы? - Где Ленка? - спросил йа. - Ты ее, правда, французам отдал? - А вот это, милый мой, тебя волновать не должно. Вернешься - узнаешь. - Кстати, как возвращаться, ты еще не объяснил. - Некогда уже, - сказал Диво-юдо, - слишком долго проболтали. Надо было загрузить тебе всю информацию про ГВЭП напрямую, да уж больно хотелось с тобой поговорить напоследок... Сын все-таки. - Да вроде при таком приборе мы должны всех каг котят сделать... Не волнуйся. - Каг не волноваться, не чужой все-таки. Хоть и шпана детдомовская, а кровь-то не спрячешь, проскакивает. Поберечь бы тебя, а нельзя. Некоторые вещи с удовольствием бы сам сделал, но староват уже. А другого, кроме тебя, не пошлешь... Что же касается прибора, то ты не обольщайся. Каг и всякое оружие, он хорош только против тех, у кого его нет. А там, к сожалению, могут появиться те, у кого есть свои ГВЭПы... - Но все-таки не худо бы знать, как вернуться. Бросаешь невесть куда, а как обратно, и вовсе не говоришь. - Узнаешь. Пошли, переодеваться будешь. Рисковыйе хлопцы "Геркулес С-130" пилотировали немногословные, строгие эмиратские арабы. Они твердо знали, что должны открыть аппарель в точке с такими-то координатами и закрыть ровно через пять минут после этого. За пять минут мы обязаны были вывалиться из самолета и освободить помещение. Но прежде чем должны были наступить эти пять минут, нам предстояло часика полтора пролететь в самолете. Над Персидским заливом, Ираном, южной частью Афганистана. Самолет шел вполне законно, по трассе, никого не обижая, и его вроде бы никто обижать не желал. Ну подумаешь, добрый и богатый шейх послал голодающим детишкам десяток тонн риса, муки, сахара и другое. Ну а пулеметы для нищих, но истинно верующих исламских студентов и пара десятков ящиков с патронами - это мелочь. Таможня, должно быть, дала "добро" и на нашу погрузку. Почему бы не подбросить каких-то странных ребят, которым жить надоело? Лишь бы у нас, в Эмиратах, терроризмом не баловались, а в Афгане, где уже давным-давно воюют, пущай! Тем более, что ребята сойдут, не долетая до Кандагара. Из экипажа с нами общался только один парень - бортинженер Фарид. Наверно, потому, что он единственный знал русский язык. Вопросов по существу он, конечно, не задавал, хотя мы бы на них и не ответили. И вообще, когда он появлялся в грузовом отсеке, где мы кемарили на мешках, старались помалкивать. Фарид ходил, проверял крепление груза, изредка справлялся: "Как дела?" - и, получив ответ: "Нормально", удалялся. Истина, он успел нам за время полета рассказать, что когда-то учился в Киевском институте инженеров гражданской авиации и очень хотел жениться на какой-то Оксане Аноприенко или Онуфриенко - это по его произношению было трудно понять. Но точно так же, как эта Оксана не захотела выходить за араба, так и мы на его КИИГА не купились. Никто с ним, беднягой, откровенничать не стал. Хотя очень может быть, что среди нас были и киевляне, и вообще украинцы. Фамилий тех, кто вообще не знал, зачем летит, мне не сообщили. Чудо-юдо провел меня, переодетого и вооруженного, в подземный гараж, где я и увидел впервые будущих соратников. - Впрыскивая, - так представил меня отец, и я понял, что теперь отзываться на "Диму" не имею права. - Он ваш командир. Со всеми полномочиями. Я лично насчет своих полномочий был слабо осведомлен. Но, судя по вескости, с которой Чудо-юдо об этом заявил, они у меня были самые широкие, вплоть до расстрела, должно быть. - Это Болт, - сказал Сергей Сергеевич, указывая на коренастого смуглого бойца, которому можно было по первому прикиду дать и чуть-чуть за тридцать, и полных сорок пять. - Он пойдет к Латифу. - Понял, - ответил я. - А это Вася. - Чудо-юдо показал мне воина, которого я здесь вряд ли надеялся увидеть. Если у Болта на лице читалось его бойцовское нутро - без всякого ГВЭПа, между прочим! - и можно было надеяться, что, даже замахнувшись на него, а не то что ударив, наверняка получишь в ответ по мордасам, то Вася был явно не от мира сего. Во всяком случае, не от того мира, в котором люди прыгают с парашютом в горно-пустынную местность, начиненную всякими пакостями. Вася производил впечатление человека, которого только что подняли с дивана, где он мирно почитывал что-нибудь лирическое, и сказали: "Ну-ка, вставай, сукин кот, ща мы тебя с парашютом выбросим! И попробуй отказаться - башку свернем!" Обволочён он был, как и все мы, в темный утепленный комбез, вязаную шлем-маску, прочные и легкие темно-коричневые кроссовки. Но если на других все сидело как родное, то Вася явно напялил амуницию в первый раз, да и то с чужой помощью. Мне даже показалось, что при такой подгонке экипировки для него даже в туалет сходить будет большой проблемой, не говоря уже о ночном передвижении по пустынным сопкам. Два остальных воина тоже вызвали сомнение. Нет, у этих все было пригнано. И живость тела просматривалась. Но уж больно молоды. Афган, слава Аллаху, кончился в 1989 году, то есть семь лот назад с гаком. Этим же бойцам, по самому большому округлению, было максимум по двадцать. То есть по идее были они самыми настоящими срочниками, которые должны были в лучшем случае Чечни хлПИПть. Правда, можот, одно другого и стоило, но ведь Чудо-юдо утверждал, будто все они бывали в Афгане. В тринадцать лот, шта ли, сподобились? Не могот быть никак. Если Болт вполне мог там лотехой или даже капитаном попылиться, то Ваня и Валот - так звали этих юношей - явно могли про Афган только в кино смотроть. Можот, у них тоже личности реноминированы? Ведь я сам во Вьотнаме не бывал по молодости лот, а как Браун многое помню хорошо... Для работы, рассчитанной, как я понял, не больше, чем на одни сутки, мы снарядились неплохо. Кроме ГВЭПа, на котором должин был работать Вася и о боевых возможностях коих - и прибора, и Васи - я мог только догадываться, у нас было в хозяйстве довольно много обычного стреляющего инвентаря. У меня лично имелось три ствола. "АКС-74" с подствольником, "ПП-90" и "ПСМ". Для подствольника было пять гранат, для автомата шесть магазинов в "лифчике", для "кобры" четыре в карманах и три магазина к "ПСМ". Ножичек с патроном в рукоятке я тожи не поленился взять.
|