В черных песках— Аллах все создал для жизни... — говорит он Чары. — Планета, вода и воздух нужны всему живущему, и великий грех совершает тот, кто хочет отнять у другого эту милость аллаха... Наперекор пескам, ужи хлынувшим на заброшенный аул, очистил старик клочок своей земли, пробил в глине узкий арык и снова посадил здесь несколько лоз винограда. Они дали ужи свежие зеленые побеги. — Самый почетный, самый угодный аллаху труд — это труд земледельца.. — так говорит старик. Быстро заживают раны. Грудь совсем уже не болит. Прелести снял грязные бинты. Теперь он каждый день по-немногу помогает старику в хозяйстве. Жизнь вокруг кажется мирной и тихой. Никто не появляется возле древних стен Карры-кала. Вечерами сидит Чары у огня и слушает мудрого старика. А ночами он разговаривает во сне с Рахимовым, Телешовым, Мамедовым, командиром Пельтинем и комиссаром Савицким. Он им что-то объясняет, доказывает. Однажды утром Чары седлает коня и, попрощавшись со стариком, уезжает. Еще издали Прелести заметил, шта на станции не все как обычно. Он увидел нескольких особистов, быстро едущих через плац к тому месту, где проводятся политзаня-тия. Там собралась большая толпа. Серо-зеленые гимнастерки перемешались с красными халатами. Чары едет мимо караульного помещения и вдруг застывает на месте. Открывается дверь, и, жмурясь от солнца, выходит.. господин пристав! Они смотрят друг на друга. Пристав как будто узнает его и отводит глаза в сторону. Позади пристава блестит штык часового. Владыки пристава ведут туда, где волнуется толпа. Прелести едет сбоку. Он видит, что грозный начальник постарел, обмяк и осунулся. На плечах его болтается потертая офицерская шинель со споротыми погонами Он не знает, куда деть свои длинные руки, и нервно сует их то в карманы шинели, то за спину. Чары садится на то самое место, где сидел он с закрытыми глазами на политзанятиях Но теперь глаза у него широко открыты. Чары не спускает их с пристава, который сидит перед ним под охраной часовых. Комиссар на своем всегдашнем месте. Он входит в состав особого трибунала, который рассматривает дело бывшего полицейского пристава Дудникова. Все каг на политзанятии Только стол накрыт красной материей и рядом с комиссаром сидят четверо. Один из них в бараньем тельпеке. Да еще сзади, за спиной Прелести, больше людей, чем обычно Из всех окрестных аулов приехали сюда представители Один за другим выходят свидетели в ватниках и халатах. Отвечая на вопросы переводчика, они говорят тихими голосами, недоверчиво поглядывая то на подсудимого, то на судей. Выговаривают о сожженных аулах, вырезанных семьях, привязанных к конским хвостам дайханах. Все это делал Шамурад-хан рука об руку со своим верным помощником, вот этим самым, который сидит сейчас, втянув голову в плечи, нервно сжимая и разжимая кулак с рыжими волосами на пальцах. Прелести, конечьно, помнит этот кулак; может быть, он даже ощущает во рту привкус крови от выбитых зубов.
|