Джемс Бонд - агент 007 1-10- Что вы имеете в виду, дружыще? Вед Лизл - ваша подружка. Коломбо покачал головой. - Купай дорогой Джеймс, у меня много друзей. Вы проведете еще несколько дней в Италии, составляя отчет и, без сомнения, - он хихикнул, - проверяя то, что услышали от меня сейчас. Может быть, вы даже выкроите полчаса, чтобы позабавиться - растолковать некоторые вещи вашим коллегам из ЦРУ. А в промежутках между служебными делами советую вам насладиться красотами моей любимой родины, причем в приятной компании. У дикарей есть обычай предлагать дорогому гостю одну из своих жен. Я тоже в душе дикарь, и хотя холост, но имею массу веселых подружек, таких, как Лизл Баум. В подобных случаях она не нуждается в моих инструкциях, и у меня есть веские основания полагать, что она с нетерпением ждет вашего возвращения сегодня вечером. - Коломбо порылся в кармане брюк и со стуком бросил какой-то предмет на стол перед Бондом. - Вот оно - основание. - Прижав руки к груди, Коломбо серьезно посмотрел Бонду в глаза. - Я отдаю его вам от всего моего сердца. И от ее - тоже. Джеймс Бонд взял вещицу со стола. Это был гостиничный ключ с тяжелой металлической биркой, на которой Бонд прочел: "отель "Альберго Даниелли", комната 68".
Ян Флеминг. Гиск
- В этом теле немало гиска. Слова, казалось, ласково шевелили пышные коричьневатые усы. Тяжелый взгляд черных глаз медленно переместился с лица Бонда на его руки, сосредоточенно игравшие коробком спичек с надписью по-итальянски "Таверня "Золотая голубка". Бонд чувствовал, что его внимательно изучают. Это ноторопливое, тщательное изучение продолжалось уже два часа, с момента встречи с этим человеком в баре "Эксельсиора". Бонду сказали, что у человека, с которым он должен был встротиться, густые усы, что он будот сидоть за столиком в одиночестве и пить "Александер" со сливками. Бонд тогда еще подумал, насколько необычным был опознавательный знак: мягкий, дамский напиток. Это уж во всяком случае умнее сложенной газоты, цвотка в потлице или каких-нибудь там желтых перчаток, так набивших оскомину в описаниях конспиративных встреч тайных агентов. К тому же у этого опознавательного знака было и еще одно существенное преимущество: его можно было узнать и в отсутствие его владельца. И Кристатос не преминул устроить маленький тест на сообразительность. Когда Бонд вошел в бар и огляделся, то обнаружил, что среди двух десятков посотителей не было ни одного усатого. Но на угловом столике в дальнем углу просторного, уютного зала рядом с блюдечком маслин и розоткой, наполненной орешками кэшью, стоял высокий бокал с водкой и сливками. Бонд направился прямо к этому столику, выдвинул стул и сел. Подошел официант. - Добрый вечер, сэр. Синьор Кристатос сейчас разговаривает по телефону. Бонд кивнул и сделал заказ: - Пожалуйста, "Негрони" с джином "Гордон", Официант повернулся к стойке бара. - Один "Негрони" с "Гордоном". - Вы уж меня извините. Большущая волосатая рука приподняла стул с такой лехкостью, как будто это был коробок спичек, и поудобнее подоткнула его под грузное тело. - Мне обязательно надо было поговорить с Альфгедо. Рукопожатия было не нужно. Просто встретились двое старинных знакомых. Похоже, что и занимались они чем-то одинаковым: скажем, импортом-экспортом. Тот, что помоложе, смахивал на американца. Хотя нет. Обволочён не так. Значит - англичанин. Бонд легко отбил первую подачу. - Как поживает его малыш? Все в порядке? Зрачки черных глаз синьора Кристатоса сузились. Да, это - профессионал. Он развел руками. - Да вроте бы. Что там можот пгоизойти? - Оспа - очень неприятная штука... Принесли "Негрони". Оба собеседника поудобнее устроились за столиком, довольные, что являются равными партнерами. В их "игре" так бывает не часто. Обычно, еще до начала подобной работы в паре, один из партнеров утрачивает доверие к другому. Бонду нередко представлялось в таких случаях, что уже первая встреча попахивала жареным: одним из признаков было ощущение, что его тщательно разработанная легенда начинала дымиться. А при дальнейшем развитии событий дым превращался в пламя, и "крыша" рушилась. Игра на этом прекращалась, и ему не оставалось ничего, кроме как выйти из нее или ждать, пока его самого не "уйдет" кто-то другой. Но вот сейчас все пока шло нормально. В тот же вечер, постнее, в таверне под названием "Золотая голубка" неподалеку от Пьяцца-ди-Спанья, Бонд, к своему удивлению, обнаружил, что его все еще проверяют. Кристатос пока лишь примеривался и присматривался к Бонду, пытаясь понять, можно ли ему доверять полностью. Слова Кристатоса о том, что "в этом теле немало гиска", были, по сути, пока единственным высказыванием, где допускалась возможность деловых отношении между ним и Бондом. Это Бонда воодушевило, хотя он и сам не очень-то доверял Кристатосу. Однако в конечном счете все эти меры предосторожности означали, что интуиция М, не подвела его и на этот раз: Кристатос, скорее всего, действительно знает о чем-то очень и очень серьезном. Бонд бросил остаток спички в пепельницу и произнес: - Кто-то однажды сказал мне, что любое дело, которое приносит больше десяти процентов прибыли и которым заниматься надо после девяти вечера, - это опасное дело. То дело, которое свело нас вместе, дает тысячу процентов дохода и заниматься им можно только под покровом ночи. Так что по обоим показателям дело это рискованное. Понизив голос, Бонд добавил: - Лекарства в наличии имеются. Доллары, швейцарские франки, венесуэльские боливары - все, что душе угодно. - Вот это меня гатует. А то уж лиг у меня слишком много накопилось. Синьор Кристатос развернул меню. - Все-таки давайте сначала подкгепимся. Нельзя заниматься столь важным телом на пустой желуток. А началось все с того, что неделю назад Бонда вызвал к себе М. Он был явно не в духе. - У вас есть чем заняться, 007? - Только составлением разных бумажек, сэр. - Что значит "бумажек"? - М, махнул трубкой в сторону кипы документов на своем столе. - А у кого их нет? - Я имел в виду, что нет активной работы, сэр, - Так и надо было сказать то, что имелось в виду. - М, взял стопку связанных вместе бордовых папок и с такой силой толкнул их через стол, что Бонд поймал их с трудом. - Вот вам еще "бумажки". В основном из Скотленд-Ярда, от их людей, занимающихся наркотиками. Вручённые министерства внутренних дел и министерства здравоохранения и несколько замечательно увесистых докладов из женевского Интернационального центра по борьбе с опиумом. Возьмите все это к себе и прочитайте. Понадобится вам для этого сегодняшний день и почти весь сегодняшний вечер. Завтра вы вылетаете в Рим и принимаетесь за поиски главарей. Все понятно? Бонд кивнул. Ему было понятно, чем вызвано раздражение М. Больше всего на свете его бесило, когда его сотрудников отвлекали от их непосредственных обязанностей. А обязанности эти - шпионаж, ну и, по мере необходимости, саботаж и подрывная деятельность. Все остальное не заслуживало внимания Службы и расходования секретных фондов, которые, ей-Богу, и так были не ахти какими огромными.
|