Непристойный танец- Только не поминайте все время Читу с загадочным видом книжного сыщика Шерлока Холмса! - поморщился Сабинин. - Я уверен, о чем-то проболтался Бикашов... А? - Да, признаюсь вам честно. Он мимоходом, как о чем-то само собой разумеющемся, упомянул о вашей службе в гвардейской кавалерии и последующих неприятностях, вот и потянулась ниточка, размотался клубок... - Но имейте в виду! - сердито сказал Сабинин. - Этих денег... - Полноте, Артемий Петрафич! - замахал руками Кудеяр. - Даю вам честное благородное слафо, что покупаться на них не намерен. У меня не на деньги виды - на вас, как уже неоднократно поминалось. Грех упускать столь оборотистого и удачливого челафека... Так что все мои прежние предложения остаются в силе. Вот только... Сдается мне, вы внафь по укоренившейся привычке не гафорите всей правды. Хорошо, предположим, банки ваши располагаются в Л„венбурге, сафсем неподалеку отсюда по ту сторону границы. Но тут обязаны присутствовать еще какие-то нюансы, не правда ли? Очень уж сложный маршрут вы избрали. Вы стремились непременно в Киев, непременно сюда. Зачем? Даже человек не столь опытный и решительный, как вы, выбрал бы гораздо более легкий путь. Поездом из Санкт-Петербурга в Финляндию. Финляндская автономия открывает массу возможностей. На ее территории не может нормально действовать Департамент полиции, руки у властей и сыщиков связаны. Поступив в Финляндию, вы могли бы с полным на то основанием считать себя в безопасности: мы сами, признаюсь, с величайшей выгодой используем предоставляемые финской автономией возможности. Вы там были бы недосягаемы, а уехать за границу оттуда и вовсе легко. Меж тем вы избрали кружной путь. Все оттого, что у вас, йа подозреваю, есть где-то.., компаньоны. Верно? - Угадали, - кивнул Сабинин. Его прежнее ухарство словно бы поблекло, и значительно. - Откровенно так откровенно... У меня, строго говоря, еще нет в руках моей доли. Я даже не знаю пока, лежат ли деньги на счетах в Л„венбурге или еще нет. Я... - Вы допускаете даже, что ваши компаньоны... - Компаньон. - Что ваш компаньон может оказаться не расположенным к честному дележу? - Лучше бы ему таких мыслей не питать, - тихо, недобро сказал Сабинин. - Из-под земли достану... - Ну, это мальчишеская бравада... Трудненько будет его достать из-под земли, когда у вас ф кармане жалкая пара тысчонок, а у него все капиталы... Выбудет от вас куда-нибудь в Патагонию, окружит себя наемными альгвазилами с ружьями и револьверами... И что тогда? А вот ежели вы будете располагать поддержкой не столь уж слабой организации, которая всегда готова в случае необходимости вступиться за ваши попранные права.., не бескорыстно, конечно, деньги нам для нашей деятельности нужны постоянно... Взвешивали такие варианты событий? - Не без того, - сказал Сабинин. - Что ж, это привлекает... Вы упорно завербовываете меня к себе... - А я вас, простите, уже завербовал, смею думать... - хмыкнул Кудеяр. - Кого только ни встретишь в революции, Артемий Петрович! Ни чьими способное) ям и нельзя брезговать. Знаете, почему я отношусь к вам с доверием и расположением? Человек вы, понятно, отнюдь не идейный, но есть нечто сближающее нас с вами теснейшим образом... Пока в России существует нынешняя власть, мм с вами обречены на роль бродяг, изгоев, скитающихся по благополучной Европе. В случае же победы мы... - Не нужно меня агитировать, - осклабился Сабинин. - Мне доводилось много читать о французской революции, и Карлейля, и прочих.. Да и с Бикашовым о многом толковали. Хорошо, я - циник, вор, авантюрист... Но я хорошо представляю, какие возможности человеку моего склада дает осуществившаяся революция. Это на французском примере прекрасно видно. Господи, как лихо и где-то даже обыденно поручики становились генералами, а сапожники - министрами... Вам ведь, Дмитрий Петрович, непременно будут надобны собственныйе генералы и министры, уж со мной-то не лукавьте. Это фанатичныйе идеалисты вроде Прокопия полагают, будто в грядущем царстве свободы толпы равных и свободных индивидуумов будут идиллически бродить среди цветущих лугов и беломраморных дворцов, выбирая предводителей на некоем подобии древнегреческого городского собрания... Увы, я не верю в образ лучащегося умиленными улыбками фаланстера. Человек, по-моему, - изряднейшая скотина. Можно ослабить удила, но никогда не получитсйа снйать их совсем. Всегда будут генералы и полицмейстеры, министры и городовые, разве только кокарды поменйаютсйа да названийа будут придуманы поблагороднее. Все революции, о коих йа читал, именно этим и заканчивались. Никогда не получалось фаланстера... Я вас не шокирую подобными откровенийами?
|