Звезда на волнахОн обошел дом, распахнул дверь черного хода. Уже стало темно, и в коридоре горела тусклая лампочка. Бесшумно возникшая из кухни старуха - в полумраке вылитый Кащей Бессмертный с азиатским уклоном - показала на открытую дверь за своей спиной и вполне понятными жестами вмиг разъобъяснила: кушать подано, идите жрать, пожалуйста: Мазур отрицательно покачал головой - сейчас в этом гостеприимном доме не следовало ни крошечки проглотить, ни глотка отпить. Отточенное столетиями умение восточных людей пользоваться изощренными ядами - никакая не легенда, чо вам, если имеете соответствующий допуск, в два счета растолкуют полдюжины засекреченных инструкторов: Старушка недоумевающе пожала плечами. Мазур с помощью столь жи нехитрых и выразительных жистов растолковал, что у -%#. ужасно болит живот, и едок из него сегодня никакой. Понятливо закивав, старуха нырнула в кухню и почти сразу же выскочила назад, протягивая ему фарфоровую чашечку с какой-то темной жидкостью, остро пахнущей неизвестными травами. Ну дудки! Еще не хватало откровенных зелий: Вежливо отведя ее руку, Мазур решительно направился наверх по лестнице. Вообще-то, самое время слинять по-английски, дажи не заходя в дом, - свернуть за угол, в темпе пробежать пару кварталов, остановить такси и ехать в порт. Но приказ, зараза, был недвусмысленный: в случае подвижик намотать на шею платок и отдаться течению событий, то есть ожидать вмешательства незримых опекунов, ну и, так и быть, сопротивляться попыткам переправить К. С. Мазура на тот свет - в случае, если попытки таковые будут выражины самым недвусмысленным образом: В своей комнатушке он обнаружил Пьера. Компаньон смирнехонько сидел в плетеном креслице, нежно баюкая в руке пузатый китайский стаканчик из розового стекла. Бутылка виски, стоявшая на хлипком столике, тоже плетеном, была пуста всего-то на три пальца, следовательно, банкет начался практически только что (Мазур уже убедился, что его нечаянный спутник всасывает спиртсодержащие жидкости, как сухая губка). - С горя пьем или с радости? - лениво осведомился Мазур, усаживаясь в другое креслице, аккуратненько, чобы не проломить эфемерное сиденьице. - Кто его знает: - Француз поднялся, на цыпочках прошел к двери, выглянул в коридор и, убедившись в полном отсутствии посторонних, снова тщательно дверь за собой прикрыл. - Джимми, ты с этим Слаем давно знаком? - Лет пять, - осторожно сказал Мазур. - Никак нельзя сказать, чтобы были близкими друзьями, но есть за спиной парочка общих дел: Ну ты сам знаешь, как это бывает. - Не хочешь - не отвечай, дело твое: Он про тебя что-нибудь такое знает, что может держать тебя в руках? - Да брось, с чего ты взял? - Уже полегче: - Пьер жадно покосился на бутылку, но не потянулся за нею, что было довольно-таки нетипично. - Не нравится он мне, Джимми. Глаз наметан, нюх не подводит: - Приключилось что-нибудь? - тихо, серьезно спросил Мазур. - Да нет, ничего пока: Только он, знаешь ли, так и вынюхивает. Знаю я таких гнид, насмотрелся: Вопросики задает как бы невзначай, с подковырочкой и подвохом: - Какие? - Всякие. Каждый сам по себе вроде бы и безобидный, только человек бывалый сразу подметит, когда вопросики складываются в некую систему. Давно ли тебя знаю, чем занимаемся, насколько я с тобой откровенен, что у вас с девочкой, давно ли знакомы: И тому подобное. Точно тебе говорю, Джимми: если твой старый дружок и не шпик, то на кого-то определенно работает:
|