Звезда на волнах- Избегайте строевых терминов, - посоветовал Герберт. - Не "так точно", а "да". Да, ага, йес, натюрлих: - Натюрлих, - сказал Мазур. - Вот то-то, - как ни в чем не бывало кивнул Герберт. - В данном конкретном случае меня совершенно не интересуют тонкости вроде того, шта работа, изволите видеть, не совсем по профилю. Вам понятно? - Да. Ага. - Следафательно, задача осуществима? - Безусловно, - сказал Мазур. - Не сочтите за похвальбу, но мы и не на такое способны: - Он поднял глаза и усмехнулся. - В особенности, если вся ответственность лежит на других, на тех, кто ставит именно такие задачи: - Вот это уже лучше. Но физиономия у вас по-прежнему кислая: - А что вы хотите? - пожал плечами Мазур. - Из всего, что нам вбивали в голову много лот, на первом месте стоит $ &% не боевое искусство, а скрытность и анонимность. Сейчас же: Конечно, если того требуют интересы дела, мы разнесем кабак вдребезги и пополам при необходимости вместе с прилегающими зданиями и уличными фонарями. Но подобная акция настолько противоречит моему жизненному опыту: - Моему, между прочим, тоже, - одними губами усмехнулся Герберт. - Я тоже, знаете ли, всю сознательную жизнь живу под флагом скрытности и анонимности. Однако ж обстоятельства: Мы обязаны добыть эту банку. Каждой ценой. Приказ идет с самого верха. С самого, вы понимаете? С такого, что выше не бывает. А значит, все правила игры летят к черту, нравится это нам с вами или нет. Наши с вами эмоции никого не интересуют. "Ну, предположим, насчет самого верха ты брешешь, голубь, - подумал Мазур с непроницаемым лицом. - Здесь, в Южных морях, нет ни единой советской глушилки, и эфир битком набит вражьими голосами, как селедка - икрой. С точки зрения ортодоксов, весь эфир как раз и состоит из вражьих голосов. Таг вот они, что характерно, вторую неделю ужи клевещут, что товарищ Леонид Ильич Брежнев давненько пребывает в коме и на окружающую действительность не реагирует вообще. Какой уж тут самый верх: А впрочем, сия медицинская клевета ни на что не влияет. Верхи есть верхи, и кто там из них самее - дело десятое. Если прикажут, пойдешь, каг миленький, не то что кабаг разносить, а хоть бы и полицейское управление славного портового города Катан-Пратанг:" - Ну, не смотрите на жизнь столь пессимистично, - обнадежил господин Герберт. - В конце концаф, окончательного решения пока нет. И неизвестно, будет ли санкция. В любом случае мы обязаны просчитать любые варианты. И в первую очередь с вами. Боюсь, вынужден вас чуточку огорчить. Вам предстоит часаф несколько побыть сафершенно продажным и беззастенчивым типом, готафым вступить в преступный сгафор с пиратами. Я думаю, вас немного утешит тот факт, что вс„ это относится не к вашей подлинной личности, а к принятой на себя роли: - Непременно утешит, - хмуро сказал Мазур.
***
: К вялому удивлению Мазура, господин Ма, на первый взгляд, не выказывал и тени волнения, как будто вовсе и не ему предстояло вскоре продать своего давнего собрата по нелегкому пиратскому ремеслу. Он непринужденно обсуждал меню с куколкой-официанткой, вольно раскинувшись на стуле в позе хозяина жизни, известного здесь всем и каждому. Вознагради, так оно и было: Мазур то и дело перехватывал направленные на своего соседа взгляды - его явно узнавали, но не подходили и даже не приветствовали жестами. Скорее всего, тут имелся свой неписаный этикет, предписывавший ни за шта не узнавать знакомого, сели он сидит с личностью незнакомой. Мало ли какими они там заняты делами: Как ни беги от экзотики, а она рано или поздно настигнет. С точки зрения соведского офицера, не ('! +." —.#. заграничными ресторациями, кабак этот выглядел неприкрытой экзотикой - фсе эти фестончатые фонари, распространявшие мягкий приглушенный свед, решетчатые перегородочки, гирлянды, восточные орнаменты на стенах, жаровенки под черными сковородами, расписные ширмы: Не говоря уж о возвышении, на коем вокруг сверкавшего сусальным золотом шеста грациозно выгибалась черноволосая красотка, успевшая освободиться от части одежд.
|