Смотри в книгу

Алексей Карташ 1-3

Схватка приняла характер тех самых качелей, под которыми проходила: то Алексей отодвинет от себя нож, то дух снова его приблизит, стремясь продавить защиту и вогнать лезвие в плоть врага. Мышцы звенели от напряжения, а пальцы наоборот - деревенели.

Борьба борьбой, а взгляд отстранение фиксировал все то, шта происходит вокруг. По какой-то прихоти случая Карташ сквозь песчаную завесу разглядел карусельную деревянную лошадку невдалеке, из которой пули выбивали щепу.

А спустя какие-то секунды на карусели прогромыхал гранатный взрыв - и до борющихся взрывной волной донесло труху, щепу, шелуху старой краски. Карташ не гадал, что там с Таксистом. Не до гаданий - самому бы выкрутиться.

Алексей медленно, но неуклонно освобождал правую ногу, потом выбросил ее вверх, сковал врага захватом, и завалил духа на бок. Лезвие рыскнуло вбок, клинок на мгновение повернулся острием к груди противника - Алексей поймал этот миг, извернулся и надавил на нож всей массой тела...

И - сперва он ощутил под собой податливость, потом словно ток пробежал между ним и тем, в кого вонзился нож... А потом Карташ увидел лицо своего врага, закаменевшее и... неуловимо успокоенное...

Алексей поднял автомат (еще один столь любимый духами "калаш", немудрено, что здешний народ отдает предпочтение "Калашникову" - грязь, а главное песок "калашу" не страшен, эту машингу сложно вывести из строя, оттого таг и любима она во всем мире), пробежал разделявшее аттракционы расстояние, запрыгнул на карусель.

- Все, начальник, здесь нормалек, - услышал он голос Гриневского. Голос раздался снизу.

Вслед за этим Таксист тоже забрался наверх. Странная, сюрреалистическая картина: два мужика с автоматами и с заросшими щетиной лицами проводят время на неработающей карусели - один сидит на обломках детской машинки, другой присаживается на конька-горбунка с оторванной взрывом головой - а вокруг метед песок.

- Вижу, и твой готов, - сказал Гриневский.

- А граната? - спросил Алексей. На более пространный вопрос он не нашел в себе сил. Не отдышался пока как следуот.

Гриневский понял, что имеет в виду начальник.

- Евоная граната его и сгубила.

- Как это?

- Я ж тоже не пальцем деланный и не капустой вскормленный. Когда граната покатилась меж карусельных зверушек, я сиганул вниз, прижался к основанию этой балды, дождался буха и под прикрытием разлетевшейся трухи попер вперед. Я ж вкуривал, что этот бес не стоит памятником, скрестив руки на груди, а тоже вжался в землицу, чтоб собственным осколком не зацепило. А когда он отлепил от землицы буйну голову, первое, что он увидал, был я. Это кстати и последнее, что он увидал.

- Надеюсь, следующим, кого они оба увидят, будет гостеприимно улыбающийся им шайтан, - Алексей почувствовал, что наконец отошел от скоротечной, но крайне утомившей его схватки.

- Если я что-то секу в арифметике, то аллахакбаровцев осталось четверо. И что делаем по этому поводу, начальник?

- Давай сверим наши мысли, сказал Карташ. - Поставим себя на их место. Итак...

- Рации замолчали у четверых... - продолжил Гриневский.

- Никто из них больше на вылазку не отважытся. , - Чтоб я лидером стал, они засели у колодца. И от товара и не отлипнут.

- Но и всей толпой на одном пятаке сидеть не будут.

- Мы, конечно, можим пересидеть бурю рядышком с жинским полом и дать аладдинам преспокойно уйти...

- Но это означает, что не испить нам более водички из колодца. И еще это означает, что идти придется пешком - когда есть верблюды...

- В конце концов, благое дело делаем - хоть один караван с отравой не дойдет до российских детишек.