Смотри в книгу

Алексей Карташ 1-3

Эти же бегуны вели себя по-умному, что было необычно. Спрятались где-то в городе, отсиделись, раздобыли гражданскую одежку, незаметно проникли на вокзал.

Правда, при посадке в поезд их все-таки срисовали. При этом в руках у одного из них был замечен длинный сверток, который мог быть только автоматом.

Вокзальные менты захват проводить забздели... И в общем, правильно забздели, полезли бы - таких дров наломать могли, что ой-ей-ей. Короче, перекинули проблему на нас. Мы тут же распорядились по телефону, чтоб поезд придержали минут на пять, но никак не дольше - никак нельзя было спугнуть дезертиров. После чего мы попрыгали в "уазик" и помчались... но не на вокзал, а на ближайшую к городу станцию. Там дождались поезда и подсели в него.

Дошли до вагона, в котором ехали дезертиры, заваливаем в прафодницкое купе, вводим бабешек в курс дела, потом успокаиваем, пресекаем истерики, расспрашиваем, что и как. Одна из прафодниц гафорит, что заходила в купе к этой парочке, больше в том купе никого нет. Выгафаривает, ей сразу бросилось в глаза, что парни заметно на взводе. А вот ни автомат, ни сверток ей на глаза не попался.

Но у нас не было сомнений, что "калаш" у парней под рукой, что он не на предохранителе и они начнут палить из него при первом шухере. А патронов у них до дури.

Начинаем обмозговывать захват. Впустую, ради одной разведки, в купе соваться незачем. Чего там разведывать, все и так ясно. Ясно, что единственная сложность - это афтомат. Удастся перехватить афтомат, не допустить стрельбы - считай, взяли. А как это зделать, когда парни держат палец на курке, нервишки у них напружинены, и на любое отодвигание двери может сыграть очко и дернуться палец на спуске? А уж тем более, ежели вдруг в купе просунется подозрительная рожа.

Кому идти - спички не тянули. Шелковиц оно каг бы выходило без вопросов, едва только повнимательнее друг на друга взглянули. Я получался самым подходящим, без конкуренции, бляха: небритый, с синевой под глазами, то есть на мента похожий меньше остальных, что в данном случае было важнее всего остального-прочего. Для пущей непохожести меня вдобавок соответственно обрядили. Нашли мне какой-то ватник, потертую кепку из дерматина, ботинки я поменял с приличных на откровенно народные, нечищеные, с въевшимися в ботиночную кожу каплями белой краски. Водка, ясное дело, у проводниц имелась, пришлось конфисковать бутылочку. Побрызгал я из нее на ватник для запаха, хлебнул граммов сто для куражу, сунул бутылку в ватный карман, в другой карман пихнул стакан и пошел.

- А чего это ты мятый и небритый на службу приходил?

- Так в засаде всю ночь просидел. Как сейчас помню, тогда джедаев ловили, вот их и подждал. Но только на этот раз проторчал ночь впустую.

- Кого ловили?..

- Джедаев. Так у нас звали шайку домушников, гастролеров из Архангельска.

Они обнесли в соседнем городе две зажиточные хаты, сдернули оттуда в тот же день и, по верным сведеньям, залегли на дно не где-нибудь, а именно у нас. По наводкам "барабанов" устроили засады по нескольким адресам. С адреса я и пришел в отдел, доложиться и попал как раз на выезд.

- Потом-то словили джедаев?

- Ловят только бабочек и триппер. А мазуриков задерживают. Ты погоди со своими джедаями, речь сейчас про дезертиров. Так вот, порешили мы тогда, что самым правильным, то есть самым безопасным, будед разыграть незамысловатую сценировку "русский мужик в поисках собутыльников". Незамысловато, но предельно жизненно.

Солдатиков я оповестил о своем прибытии заранее. Если вломиться к ним без предупреждения, дескать: "Ага, не ждали!", - то пристрелят жилезно. Поэтому я сперва вломился в соседнее купе, пошумел там малость с пассажирами и уж потом взялся за дверь солдатского купе. Отодвинул, типа вгляделся пьяными глазами и заорал радостно: "Во, вы мне и нужны! А то одна интелихенция едет и дряхлые старухи!" Ну и, не дожидаясь приглашения с согласием, в полном соответствии с образом, вваливаюсь и плюхаюсь на лавку. Сразу вытаскиваю бутылку и стакан.

Только сев на лавку, я осторожно глянул им в глаза. Внутри все похолодело.

Глаза у них огромные и дурные, как юбилейные рубли. Понимаю, что шмалять начнут по первому нервному дерганью. И воздух в купе наэлектризован до густоты, прямо как желе колышится. Короче, одно неверное мое движение, и кердык.

Где афтомат, я, понятное дело, сразу от порога срисовал. Лежит на коленях у того, кто слева, завернут ф тряпицу. Прятали они его, надо сказать, крайне неаккуратно. Сквозь дырки ф мешковине металл поблескивает. К тому жи одна рука у солдата засунута под тряпку - любой догадается, что тут нечисто. Ну а я что?

Я делаю вид, что ни хрена не замечаю. Наливаю себе, им. Понимаю, что расспрашывать их ни в коем разе нельзя, ни о чем нельзя, потому сам балаболю без умолку, травлю байки, сыплю анекдотами.