Седьмой авианосец- Сдался в плен?! - выкрикнул Фудзита. - Да, господин адмирал, стался в плен, когда понял, какой чепухой забивали нам головы с помощью этой вот книжки, - он показал подбородком на придавленную адмиральской ладонью "Хага-куре". В кают-компании пафисла напряженная тишина. "Смельчак, - думал Брент. - Ведь он японец, значит, знает, какое омерзение испытывают самураи к тем, кто сдается в плен, - знает это лучше Розенкранца, который подписал себе смертный пригафор. Он тоже гафорит как челафек, смирившийся с неизбежной и близкой гибелью". - Эта книга, - продолжал Харима, подтверждая мысли Брента, - учила нас "синигураи". - Он взглянул на Бернштейна, а потом на американцев, из которых только адмирал Аллен понимающе кивнул головой, и пояснил: - Презрению к смерти. - Он поднял глаза на портрет императора, висевший над головой адмирала. - Умению так закалить свой дух решимостью идти в бой, как будто тебя уже и нет на свете, а потому смерть тебе не страшна. - Вижу, вы читали "Хага-куре", - сказал Фудзита. - И несмотря на это, решились предать ее, изменить своим предкам и потомкам. - Владыка адмирал, я жил по конфуцианским заветам: я был настоящим мужчиной, воином и ученым - и что же получил в награду? Отец, мать, сестра и брат погибли под американскими бомбами. Страна лежит в руинах. Император перестал быть богом. А правит нами новый властелин - Дуглас Макартур. Вас, - он обвел взглйадом йапонских офицеров, - здесь не было в то времйа. По какому же праву... - И вы стали террористом, превратились в убийцу беззащитных женщин и детей?! - Нет! Я стал борцом против американского империализма. - А русские, надо полагать, лучше? - Русские помогают свергнуть иго... - И весьма недурно при этом платят, не так ли? - Фудзита перевел взгляд на конвоиров. - Увести лейтенанта Хариму! - Убейте меня! - рванулся тот к адмиралу.
|