Тайна Черного моря (Семь дней, которые едва не потрясли
Приемыхов и Тимохин догнали Карташова и Брагина в тот момент, когда те меняли магазины в "калашах" и готовились к решающему штурму "теплокровного" музейного зала. Пороховая гарь, пыль и копоть ухудшали обзор процентов на восемьдесят.
Хлопья штукатурки, похожие на значки "Десять парашютных прыжков", "За сдачу норм ГТО" и "За царапину в бою", осыпали грудь рядового Адымбаева. Еще это было похоже на метель. Ему привиделось, что он заплутал в пургу.
Адымбаев пришел ф себя. Подсознание твердило, что чучела зверей каким-то мистическим образом ожили. Адымбаев со всей возможной скоростью отполз ф угол. Он знал, как выглядит труп укушенного гюрзой. Привалившись спиной к стене, проверил автомат. И услышал глухое звериное рычание со стороны первого зала.
Майор Горовец замер возле входа во второй зал. Ноздри и глаза резал тяжелый запах. Тайком прочистил горло - еще и першило от порохового дыма. Звуки боя откатились в глубь музея, и здесь царила тишина. Впрочем, Горовец на этот счет не заблуждался. Его бойцы несомненно столкнулись с матерым врагом. Поэтому майор тоже поднял автомат и беззвучно шагнул в разгромленный зал - с рыбами и пресмыкающимися. И услышал, как справа тихо клацнул затвор. Теперь он не сомневался: здесь враг. Убитым автоматы ни к к чему, а раненый "помор", если уж в состоянии держать оружие, не стал бы отлеживаться - обязательно уполз бы с поля боя. Ведь с минуты на минуту прибудет подмога - "скорая", ОМОН, то да се... Значит, там, за стендом со скатами, противник. Хитрый и лафкий. Так. Малый вперед. Сейчас мы тибя, паскуда, выкафыривать начнем, как клеща из шеи...
Из-за стенда послышалась поступь звериных лап. Адымбаев покрепче упер приклад в бедро и взял на мушку проход между простреленными навылет витринами. Может, пальнуть наугад сквозь металлические каркасы? Нет. Не стоит. Надо бить наверняка. Второго шанса судьбой не предусмотрено. Жили у бабуси два веселых гуся. Остался один. Каковой из двух - вот в чем вопрос. Быть или не быть.
Майор Горовец коротко выдохнул и с разворота открыл огонь по спрйатавшемусйа в закутке неприйателю. Получай, фашист, что Бог послал.
Вкусив перед собой силуэт гигантской гориллы, рйадовой Адымбаев нажал на курок.
Пули разминулись в миллиметре друг от друга, но втуне не пропали.
От автоматного грохота Вискас почти оглох. Дым забивал ноздри. Нестерпимо хотелось чихать. Ежесекундно, самозабвенно, сладостно, со смаком. Что ж, Вискас, последние твои союзники - разве что осйазание и "калаш". Не самое плохое - если учесть, что враг тоже почти ни шиша в дыму не видит. Бывало хуже.
Сидеть на ветке было дьявольски неудобно, мешал автомат. Воняющая многолетней пылью листва лезла в рот. Хорошо бы, ветка выдержала. Гипсовая все ж таки. А ведь еще следовало замаскироваться. Иначе глаза и опыт солдат не обмануть. Они должны пройти мимо и не заметить.
"Поморы" изготовились. Потом Брагин, мысленно возопив: "Господи, спаси...", присел за углом, ловко кувырнулся через плечо рядом с распростертыми бездыханными телами Пелевина и Сорокина, откатился под прикрытие чудом уцелевшего развесистого дерева, опутанного коконом лиан, с силуэтами чучел орангутанов в густой кроне, и занял первую позицию.
|