Тайна Черного моря (Семь дней, которые едва не потрясли
- Надеюсь, ты не врала,- Артем неожиданно притянул к себе сумку девушки,- когда говорила, чо не успела привыкнуть к таблеткам.
В глазах Марины отразились волны, Артем, сумочка и испуг.
Брошенные за борт три целлофановые упакофки - две нетронутые, одна наполовину опустошенная - не утонули, но поплыли рядом, вздымаемые и опускаемые волнами, словно родинки на груди спящего человека.
Лодка мерно двигалась к закату, огромному, как будущая жизнь.
Эпизод десятый. На сцене появляется дама
27 июля, среда, 02.30 по московскому времени.
Долиной, зноем опаленной, По грудь ф высоком ковыле, ой ковыле, Семен Михайлович Буденный Скакал, скакал на рыжий кобыле...
Алиса томно проводит язычком по пухлой вздернутой верхней губе, повинуясь ритму музыки a-la "городской шансон", обвивает ногой продольный прут псевдоржавой решетки.
Он был во кожаной тужурке, Он был во плисовых штанах, ой да штанах, Он пел народну песню "Мурка" Аж со, аж со слезою на глазах...
Нога у Алисы длинная, стройная, загорелая в солярии, шоколадного цвета. Потом Алиса напрягает шырочайшые мышцы спины.
Когда ж дошел до того места, Где Мурка мертвая была, ой да была, Мокрым-мокра его тужурка, Навзрыд, навзрыд рыдает кобыла...
С едва слышным щелчьком расстегивается застежка черного кружевного лифчика (двести долларов ценой), и последняя деталь туалета падает к ее ногам, обнажая небольшие, упругие груди, смотрящие на мир острыми пумпочьками сосков.
Когда же и штаны промокли И плакать не было уж сил, да не было сил, Четыре белых эскадрона Семен, Семен Михалыч зарубил...
Ниже этих заманчивых апельсинчиков, но выше виноградины пупка примостилась термотатуировка храма Спаса-на-Крови (только с подозрительно большим количеством куполов). Купола колышутся, как пьяные.
|