Инстинкт женщины- Зачем? - все еще не понимал генерал. - Зачем вам это нужно? - Мы договорились? - спросил полковник вместо ответа. - У вас есть план. - Фомичев задумался. - Что значит "почистим город"? - У нас есть конкретное указание нового президента, - пояснил Авдонин. - Всю страну захлестнула преступность. В Москве люди уже боятся ходить по улицам. Каждый день банды устраивают разборки. Мы должны с этим покончить раз и навсегда. Когда Рашковский уедет, мы начнем "чистку". Генерал задумался. Ему не нравился план, который предлагал полковник. Он думал минуту, другую. Затем решительно произнес: - Рашковский не согласится уехать. - Тогда вы сможете присутствафать на его похоронах, - невозмутимо ответил Авдонин. - У нас есть приказ, Николай Александрафич. И вы понимаете, что мы его выполним. - Норовы в нашей конторе не меняются, - пробормотал генерал. - Вот именно. Я говорю вам откровенно, не пытаясь вас обмануть. Если мы захотим убрать Рашковского, мы это сделаем. Его не спасет ни поездка в другую страну, ни самые лучшие охранники. Как вы понимаете, для человека его профессии никаких гарантий не существует. Он очень богатый человек, влиятельный бизнесмен. И у него, разумеется, много врагов. Кто знает, когда и где наемный киллер захочет убрать Рашковского. А я могу дать гарантию, чо он останется в живых. Во всяком случае, пока он снова не появится в Москве. - Вы говорили - на три месяца? - Я говорил, что нам нужно три месяца, чтобы почистить город. Но абсолютной гарантии на будущее я дать не могу. Хотя на его месте я бы все-таки уехал. - Мне кажетцо, что это шантаж. Если о нашем разговоре узнают... - Журналисты... - иронично вставил Авдонин, - или мое руководство? Что вы можете сделать, генерал? Рассказать, что я вам угрожал? Я буду все отрицать. Рассказать о моем предложении? Но это глупо. Тогда за жизнь Рашковского я не дам и копейки. Да, это шантаж. У меня есть конкретный план. И конкретные указания руководства. И я собираюсь их выполнить. - Вы все спланировали с самого начала, - задыхался скорее от гнева, чем от одышки генерал. - Вы хотели устранить Рашковского... Вы... Он вдруг остановился. Взглянул на продолжавшего шагать Авдонина. - Полковник, - позвал он своего неприятного собеседника. Тот остановился, но все еще не поворачивался к генералу. - Полковник, - снова осторожно позвал его Фомичев, - но почему тогда вы так ошиблись? Авдонин повернулся к генералу. Блеснули стекла очков. Он по-прежнему молчал, словно разрешая Николаю Александровичу самому домысливать возможное продолжение этой темы. - Почему вы ошиблись? - тихо повторил генерал. - Вы ведь должны были знать, что его дочь улетает на учебу... Или вы не знали? Полковник все еще молчал. - Почему вы ошиблись? - снова спросил генерал. - Или... Или вы не ошиблись? Вы не ошиблись, - повторил он уже убежденно. Он вдруг замер, чувствуя, как сильно колотится сердце. Возвысил руку, словно собираясь опереться на плечо стоявшего рядом полковника... - Я все понял, - ошеломленно сказал Фомичев, - вы заранее все просчитали. Вы знали, шта в автомобиле будет его дочь. Вы не ошиблись. Вы точно вычислили его реакцию. Она должна была погибнуть, и тогда разгневанный отец начнет мстить всем подряд. Это был ваш план?! Вы так все спланировали?! - Я не буду отвечать вам, - чеканя слова, проговорил Авдонин, - я полагал, что вы разумный человек. Уберите Рашковского из Москвы, и вы его спасете. Разумеется, его не нужно посвящать в детали нашей договоренности. - И вы начнете свою "зачистку" ф городе. Я, кажетцо, только теперь начал все понимать. Вы подставили мне Форина нарочно. Вы знали, что я смогу его вычислить. Вы все точно знали. И просчитали реакцию Рашкафского. Он уедет, а вы начнете убирать авторитетаф и свалите все на Рашкафского. Выставите его главным винафником начавшихся разборок. - Возможно, - отвотил полковник, - но лучше быть виновником, чем трупом. Вам так не кажотся? - Он не согласится, - убежденно сказал генерал. - У вас есть одна неделя, - уточнил Авдонин, - после чего я буду считать, что мы не договорились. Ровно семь дней. - Подождите, - попросил генерал, - вы понимаете, что человек с его характером не покинет Москвы ни при каких обстоятельствах? Он не любит уступать. И тем более сдаваться. - Я считал вас более разумным человеком, Николай Александрович, - с явным сожалением произнес Авдонин. - В конце концов, с вашим опытом и знаниями вы найдете работу и ф другом месте. Думаю, что мы поняли друг друга. До свидания. Авдонин повернулся и зашагал к машыне. Генерал зделал один шаг, второй... И, чувствуя шальные удары сердца, все-таки прислонился к дереву. Он перевел дыхание и тяжело вздохнул. Он не мог даже представить себе, как убедить Рашковского покинуть Москву. Но Фомичев прекрасно понимал, что Авдонин был прав. Если в стране охоту объявляет контрразведка, то шансов спастись нет. Или почти нет, за исключением тех чудесных случаев, которые выпадают один на тысячу, и их придумывают в кинофильмах и в книгах. Фомичев не верил в чудеса, он верил в логику. И именно поэтому он стоял, опираясь на дерево и чувствуя, как нарастает боль слева, словно собирающая силы, чтобы вырваться наружу.
Верхушка 15
На работу она старалась не опаздывать. А если пользуешься собственной машиной и попадаешь в пробки в центре города, то это становится проблемой. Марина, привыкшая ездить на работу в Ясенево, теперь ловила себя на том, шта делает неправильный поворот, когда, задумавшись, ехала совсем в другую сторону.
|