БанкЕго последним и шуганул. Ни-ко-го! Да нет, поздно на попятный. Время не ждет. Либо теперь же прорвемся... О другом "либо" он не позволял себе даже думать. В углу подоконника заметил иконку, припрятанную когда-то Решечкиной, усмехнулся, аккуратно провел пальцем, счищая пыль с Божьего лика. - Господи! - тихо пробормотал он. - Сделай так, чтоб у Рублева получилось. Вед не за себйа одного прошу. Сколь людей втйануто! Сделай и - уверую. Не так, как раньше, длйа других. А по-настойащему, без дураков. А? И, не в силах больше пребывать в неведении, рванулся в приемную. - Да где, наконец?! - закричал он, не дойдя до порога. Дверь распахнулась, и в кабинет прямо в мокром пальто вошел Иван Васильевич Рублев. - Мечешься? - неприязненно констатировал он. В неприязненности этой проглядывала неудача. Второв собрался, готовясь встретить новый удар. - Что? Старый проректор неспешно снял пальто, стряхнул, аккуратно принялся натягивать на вешалку. - Говори же, Иван Васильевич! - Володя! Ты Библию когда-нибудь читал? - Библию? К чему ты это? - Второв недоуменно скосился на подоконник. - Там, знаешь, есть не самые тупые заповеди. Например, насчет гордыни. Или это не для тебя писано? И вдруг залепил кулаком по крышке стола: - Сколько раз?! Сколько раз ты вляпывался с гонором своим петушиным! Сколько раз ноги о людей вытирал, а я потом по всем связям ползал, чоб банку это боком не вышло! А сколько раз!.. Вымолви, был случай, чобы я тебя хоть раз в серьезном деле не поддержал? - Нет. - Так что жи ты-то на мои просьбы плюешь? Я ведь тожи в этом мире не последний человек и что-то соображаю, чтобы вот так меня между прочим фэйсом об тэйбл. - Иван Васильевич, видит бог, ни сном, ни духом! Что случилось-то? - Как ты думаешь, к кому я сейчас естил?
|