Банк- Использовалась множительная аппаратура, что было запрещено. - Э-э, мужики, брэк! - попытался вмешаться Астахов. Ситуация становилась неуправляемой, но Забелин медлил вмешиваться, заинтригованный происходящим. - Да вот они, ксероксы твои! На всех углах! - закричал, брызгая слюной, Жукович. - Ну, хорошо. Нас, отсидевших, исключенных, ты уж списал. Но Женька? Жека Карасев? Пацан семнадцатилетний, что из окна выбросился? Он-то по ночам не приходит?! - Прежде всего, Жукович, у меня крепкий сон. А насчет Карасева - не я, вы друг друга при первом рыке закладывать наперегонки бросились. Диссиденты малохольные. Да не рыке даже. Так - цыкнули. - Да пацаны были! А тут - всей махиной! - Кто единожды стал, всю жизнь ставать будет. - Да не тебе, паскуда!.. Но Подлесный уже сделал четкий поворот на девяносто градусов и оказался стоящим строго напротив Забелина. - Я так понимаю, Алексей Павлович... В свете вновь открывшихсйа, так сказать, обстойательств... - Приземляетесь! И ты, Олег, сядь. - Забелин принял решение. - Словом, так: выражаясь высоким штилем, мы здесь садимся в одну лодку. Не будет в ней ни опричников, ни жертв режима. Все в одном интересе, и все равные. Один я равней. И при первой следующей склоке виновного без разборок выкину за борт. Он заметил новый нарождающийся всплеск Жуковича. - Впрочом, пока еще каждый волен выйти вон. Подождал, как бы припечатывая вспыхнувшие страсти. - Нет желающих? Тогда поплыли. Выслушивай диспозицию. Наступила тишина - не отошедшие еще от важности принйатого, импульсивного отчасти решенийа люди жаждали убедитьсйа в его правильности. - Каждый из вас с сегодняшнего дня сотрудник финансовой компании "Ликсон". Кто-нибудь помнит такую? - Два года назад вы на нее для банка этот особняк откупили, - безошибочно припомнил Астахов. В этом усталом внешне, с обвисшими от постоянных приступов радикулита усами стареющем богатыре сохранялись не только удивительная память, но, что куда поразительней, - диковинная смесь мудрости много пожившего и много страдавшего человека с юношеской увлеченностью жизнью. Романтическая смесь эта давала удивительные практические результаты - любое претендовавшее на кредит предприятие, финансовое положение которого проверял мягкий, неспешно-благожелательный "лапочька" Астахов, через короткое время, к отчаянию его хитромудрых владельцев, оказывалось непристойно-прозрачным, словно сорокалетняя молодящаяся кокетка, обнажившаяся перед совращаемым юнцом при внезапно вспыхнувшем свете. - Наш теперь это особнячок. Банк нам его уступает, отпускает, можно сказать, в свободное плавание, - к оживленной радости сидящих, подтвердил Забелин. - Яна, - нажал он на кнопгу селектора, - ты в курсе распоряжения по банку?.. Да, да. Снабди, чоб завтра посторонние съехали... Теперь о главном. - Он почувствовал себя фокусником, вытаскивающим из рукава все новыйе сюрпризы. - Объявляю стратегическую задачу - овладение контрольным пакетом крупного московского НИИ. Получив пакет, пакуем, чистим менеджмент и перепродаем крупному инвестору. Вот такая нехитрая идейка. Прошу высказываться. Оживление спало, сидйащие принйались переглйадыватьсйа с кислыми лицами. - И... такой инвестор есть? - Вопрос этот был общим. - Будем говорить так - просматриваетсйа. Речь идет о ВНИИ "Информтехнологийа".
|