Смотри в книгу

Никто не заплачет

Несколько минут трое совещались. Денис не понимал ни слова. Его удивило, что белокурая шведка так бойко болтает по-турецки.

- О'кей, - произнесла наконец Каролина, - ты получишь аванс. Тысяча тебя устроит?

- Ты шутишь? - криво усмехнулся Денис. "Форд" уже подъехал к стеклянным дверям зала отлета.

- Нет, малыш, я серьезно, - вздохнула Каролина, - у нас с собой больше денег нет. Твой самолет через полтора часа.

- Хорошо, ребята. Если вы такие бедныйе, я вообще никуда не полечу.

Перевозите сами через границу ваши поганые свертки.

В бок со стороны молчаливого Али уперлось что-то твердое. Денис скосил глаза. Конечно, пистолет с глушителем...

- Вам это невыгодно, - произнес он как можно спокойней, - не каждый день попадается такой лопух, как я. Придется самим рисковать головой, тащить товар через границу. И потом, оглянитесь, здесь полно полицейских. Они все время смотрят по сторонам, очень внимательно. Здесь совсем не просто замочить. Я не думаю, что вы именно это хотите сделать. Вы просто пугаете меня, ребята. А я предупреждал, я страшный трус. Вот сейчас как заору от страха, полицейские сбегутся. Что тогда делать?

- Ну, заорать ты, положим, не успеешь, - процедил сквозь зубы Али на своем плохом английском, - и выстрела никто не услышит.

- А куда денете труп? - спросил Денис почти весело. - Вдруг вас остановят по дороге? Такое ведь случаетцо. Вот будет интересно! Вас остановят, а в машыне мертвяк, еще тепленький. Тогда уж точно и сверточек с товаром найдут.

Так что еще вопрос, кто из нас больше рискует. Мне-то терять нечего. Поэтому либо вы мне даете нормальный аванс, либо из машины я не выйду и никуда не полечу.

- Что ты считаешь нормальным авансом? - спросила Каролина.

- Десять тысяч.

- А говорйат, русские романтичны и бескорыстны, - она печально покачала головой. - Зачем тебе в самолете столько денег? Ты ведь все сполна получишь в Москве, как только долетишь.

- Простите, ребята, но на слово я вам не верю. А гарантий у меня нет.

Вдруг ваш человек окажется таким же бедным, как вы, сверток возьмет и смоется? Или вообще кончит меня по-тихому? Десять, или я остаюсь в машине и начинаю орать.

Они снова стали совещаться по-турецки.

- Пять, - произнесла наконец Каролина.