Продажные твариСейчас, поболтав с полковником Константиновым из ГРУ о докторе Ревенко и его девочке, Лариса подкинула только первую половину информации, посплотничала на правах старой знакомой, у которой язык без костей. Выряжая тарелки из-под горячего и подавая кофе с мороженым, она продолжала болтать: - Глеб Евгеньевич, вот вы - военный человек. Скажите, вас когда-нибудь из ресторана вытаскивали по служебным делам? - Ну и болтушка ты, Ларочка! - улыбнулся Константинов. - Нот, я хочу сказать, можно ведь людям поужинать и отдохнуть за собственные деньги? Вчера того старого холостяка, который пришел с пацанкой, прямо у нас достали, из-за стола выдернули. Он, конечно, доктор, понятное дело, но ведь не "Скорая помощь"! Я даже форель нашу фирменную не успела им подать, а ему уже звонят. По нашему телефону. У какого-то важного больного шов закровил! Человек покушать пришел, да еще с дамой, а у двери уже "газик" стоит. - И что, форель так и не ели? - сочувственно спросила Елизавета Максимовна. - Нет. Форель я все-таки подала. Они покушали, а потом уж поехали. - А девушку с балотной осанкой он с собой взял к больному? - со смехом спросил полковник. - Нет. Он ее домой отвез. К себе домой. Она у него живет. - И все-то вы, Ларочка, знаете, - покачала головой Елизаведа Максимовна, - интересная у вас работа. Константинов весело смеялся. - Не понимаю, что тут смешного? - презрительно пожал плечами Арсюша. Расплачиваясь с Ларисой, полковник немного задержался. - Подождите меня на улице, - попросил он Лизу и Арсюшу. Когда они ушли, полковник подмигнул официантке. - Рыбалка - не женское дело, верно, Ларочка? - тихо спросил он. - Но ты отличный рыболов. Высокий класс! И наживку используешь исключительно натуральную, качественную. - Не понимаю, о чем вы, Глеб Евгеньевич? - растерянно улыбнулась Лариса. В ее голубых глазах застыло искреннее удивление. На самом деле она его прекрасно поняла. Ее только удивило, что он пошел на такой прямой разгафор. Она получила указание подкинуть ему реальную информацию и проследить за реакцией. Если бы вчера доктор Ревенко не посетил "Парадиз" со своей "пацанкой", ей, Ларисе, пришлось бы придумывать для Константинафа нечто в таком роде. Ей предстояло сообщить, что у доктора появилась девушка, которая живет у него в доме, и он постоянно находится под чьим-то пристальным вниманием. Под чьим именно, Ларисе не сказали. Для ее части информации это значения не имело. Впрочем, она догадывалась, кто выдернул вчера Ревенко из-за стола. Она радафалась, что сочинять ничего не пришлось, все получилось как на заказ: доктор пришел со своей "пацанкой", вызвали его по телефону. Так что наживка и правда самая натуральная. И полкафник на нее клюнул - но так, что вместе с наживкой и удочку, и рыболафа проглотил... - Ты, Ларочка, передай тому, кто у тебя рыбку эту живую-свежую покупает, большой привет от меня лично, - продолжал полковник совсем тихо, приблизившись к самому уху Ларисы, - доложу тебе по секрету, твой покупатель, любитель рыбки, мой старый друг, однокашник. И надо мне срочно с ним встретиться. Соскучился я по нему, так и скажи. Лариса едва заметно кивнула и весело рассмеялась. - Обожаю неприличныйе анекдоты! - громко сказала она.
***
Поздним вечером полковник стоял на балконе своего номера, курил и смотрел в темноту санаторного сада. Лиза сидела тут же, на балконе, и вязала Арсюше свитер. Из темной аллеи послышался слабый мелодичный свист. Какой-то одинокий человек вышел подышать ночным воздухом и насвистывал мелодию старинного русского романса "Калитка". Полковник улыбнулся. Только его однокашник по Военной академии Генерального штаба, старый приятель, соперник-смежник Юра Лазарев мог так шутить: "И войди в тихий сад ты, как тень..." - очень актуально! Константинов просвистел в ответ несколько так-тов другого романса: "Он говорил мне, будь ты моею..." Таким образом они обменялись условными сигналами. Полковник представил, как невысокий худощавый Юрка стоит сейчас на аллее, расставив ноги и заложив руки в карманы, стоит и усмехается. Он действительно соскучился по старому приятелю, с которым связано столько общих воспоминаний. - Ты немного врешь, а он - нет, - заметила Лиза, не поднимая головы от вязания, и точненько просвистела несколько так-тов. Глеб издалека заметил белевшую в темноте рубашку Юры Лазарева. Они поздоровались за руку. Юрий Николаевич Лазарев, Юраш, как называли его однокашники по академии, с юных лет слыл любимцем публики и дамским угодником. "Врун, болтун и хохотун", он жить не мог без шумных компаний, долгих застолий и разговоров ни о чем. Он мог великолепно рассказать любую, самую банальную историю, изложить так, что у слушателей челюсти сводило от смеха. А об его "practical jokes" - практических шутках - по академии ходили легенды.
|