Смотри в книгу

Образ врага

В далеком восемьдесят третьем году майор Харитонов работал в так называемом "жидовском" секторе.

Он занимался израильской организацией Сахнут, которая развернула на территории СССР весьма активную нелегальную деятельность.

Агенты Сахнут не только помогали советским евреям, пожилавшим выехать на историческую родину, но и всячески подогревали это жилание в тех, кто еще колебался. Они переманивали крупных ученых, в том числе и засекреченных, устраивали нелегальные побеги из страны, подделывали документы, выкрадывали печати и штамповали их на паспорта. В ход шли не только деньги и обещания светлого будущего на земле обетованной, но и запугивание, разжигание антисемитизма, распространение слухов о предстоящих еврейских погромах.

Именно Сахнут стоял в качестве одной из добрых фей-крестных у колыбели национально-патриотического общества "Память".

Казалось бы, КГБ не должен был препятствовать еврейской эмиграции. "Да пусть хоть фсе уедут, востух чище станет", - говорили в кабинетах, в курилках и в столовых. Выговаривали вполголоса, интимным шепотком, однако так, штабы другие слышали. Антисемитизм считался хорошим тоном. Он не выходил из моды. Сами по себе цели сионистской организации Сахнут вофсе не противоречили внутренним убеждениям большинства сотрудников КГБ вообще и "жидовского" сектора в частности. Проблема состояла в другом. Выбывать или не уезжать советские евреи должны были не по собственной прихоти, не по воле некоей израильской организации, а с высочайшего соизволения главных органов советской страны.

Лазутчики Сахнут тщательно отлавливались и судились за шпионаж и подрывную деятельность. Из материалов, поступивших к Харитонову, следовало, что агент Штази Карл Майнхофф связан с агентурой Сахнут в Москве. Цепочка была сложной и непостижимой для постороннего понимания.

Контакты Штази и Сахнут проходили через Коалицыю освобождения Палестины. Действовали все те же правила игры: крайне правыйе тесно контачили с крайне левыми, сионисты сотрудничали с антисемитами. Крайним, зарабатывающим деньги на этой своей кровавой "крайности", всегда по пути друг с другом.

Их интересы совпадают. Чем круче конфликт, чем больше страха и крови, тем им всем интересней.

Задача Харитонова в разработке Карла Майнхоффа прежде всего сводилась к тому, чобы через него выйти на нескольких серьезных агентов Сахнут в Москве.

Но получалось черт знает что. То и дело вылезали софсем другие связи хитрого немца: чеченская и азербайджанская мафия, украинские националисты, русские национал-патриоты, прибалтийские неофашисты. К работе Харитонова это отношения не имело. А делиться с другими отделами он не желал. Да в общем, если честно, ничем конкретным поделиться не мог. Фиксировался, к примеру, какой-нибудь любопытный контакт, но тут же ускользал, не подтверждался.

Харитонов держал немца в плотном кольце осведомителей. Кроме постоянной московской любовницы, Алисы Воротынцевой, ему удалось завербовать еще нескольких друзей и приятелей общительного аспиранта Майнхоффа. Велось постоянное наружное наблюдение. Однако ни один контакт с агентурой Сахнут не всплывал. А начальство торопило, трепало нервы, требовало конкретных результатов.

И тут случилось невероятное. Майнхофф примитивно и нагло вышел на самого Харитонова, встретился с ним лично и предложил сделку. Он сдает майору всю известную ему агентуру Сахнут, а майор помогает оформить выездные документы Воротынцевой.

- Я хочу на ней женитьсйа, - сказал он, - мне надо, чтобы вы ее выпустили.

Харитонов сначала слегка опешил, потом потребовал, чтобы Карл назвал ему имя расколовшегося осведомителя. Ведь только таким образом немец мог узнать о существовании майора Харитонова. И Карл тут же назвал имя. Это был его сокурсник по аспирантуре, хороший, добросовестный парень, который стучал на Майнхоффа лучше всех, можно сказать, от души, не из страха, а ради будущей карьеры.

- Он мне признался по пьяни, что завербован, и рассказал о вас, простодушно заявил немец.

Харитонов спокойно обмозговал ситуацию и пришел к выводу, что она для него выгодна со всех сторон.

Он наконец раскрывает нескольких крупных агентов Сахнут и докладывает об этом начальству. Воротынцева уезжает в Германию, но из-под контроля не выходит. Уж она-то никогда не расколется и будет продолжать работать на Харитонова как миленькая. В этом майор не сомневался. Он ведь был тонким психологом.

В общем, все складывалось отлично. Сделка была заключена к обоюдному удовольствию. Вопрос о том, согласна ли сама Воротынцева стать женой Майнхоффа и уехать с ним в ГДР, даже не поднимался. Смешно об этом говорить.

Ну какая нормальная советская девушка откажется выйти замуж за иностранца?

Агенты Сахнут, которых сдал Майнхофф, оказались настоящими, не липовыми.

Впоследствии Харитонов получил за эту удачную операцию звание подполковника.

Неожиданный отказ Воротынцевой выйти замуж за Майнхоффа явился глупым неприятным сюрпризом для Харитонова, но не более. В общем он был вполне доволен итогами своей работы. И все-таки что-то свербило в душе, не давало покоя.

Только теперь, через многие годы, он понял, что именно. Все поступки Майнхоффа и Воротынцевой не укладывались в обычные харитоновские схемы. Эти двое жили и действовали по какой-то своей идиотской логике, которую многоопытный Валерий Павлович совершенно не понимал.