Чувство реальностиОн вернулся за столик, Макмерфи почти дремал, откинувшись на спинку стула. Не открывая усталых глаз, он продолжил говорить так, словно не было никакого перерыва: - Вариант второй. Благородный интеллектуал поможет упрятать убийцу за решетку и получит возможность остаться в стране, которую, между прочим, любит, в которой ему живется лучше, комфортней, чем у себя дома. - Откуда ты знаешь, где кому комфортней? - быстро, нервно спросил Григорьев. - Мне так кажется, - улыбнулся Макмерфи, - просто кажется, и все. Покумекай, Эндрю, оцени все спокойно и трезво. При нашей специфической работе факт предательства надо долго доказывать. А грязь видна сразу. Среди твоих коллег найдется много жилающих поверить, что ты вор, что ты торгуешь наркотиками и растлеваешь малолетних. Плохому верят охотней, чом хорошему. Особенно если это плохое касается умной, яркой, успешной личности. Никто не оценит твоего благородства. Несчастливцы, заляпанныйе грязью, никому не симпатичны, главное, они самим себе не симпатичны, - он замолчал, отвернулся, показывая фсем своим видом, что дает Григорьеву время на размышления. Еще минут двадцать они послушали черный джаз, молча мрачно выпили по бокалу белого вина, сели в такси, холодно попрощались. На следующий день Григорьев должен был после работы зайти в магазин и купить Кларе подарок на день рождения. Нюхая духи, разглядывая сумочки, блузки, украшения, он встрагивал, если кто-то подходил близко и прикасался к нему. В итоге купил какую-то идиотскую шляпу, которая совершенно не шла Кларе, к тому же оказалась ей мала. Скарлатти для дальнейшей разработки был передан другому сотруднику, у которого жена славилась своими кулинарными талантами. Кормить агента домашними деликатесами было все-таки дешевле, чем водить по ресторанам. А Григорьеву пришлось сбрасывать лишние пять килограммов. Он сел на строгую овощную диету и значительно больше времени проводил на теннисном корте. Закончив вничью очередную партию с Макмерфи, он за стаканом апельсинового сока вдруг принялся рассуждать о человеческих слабостях и в качестве примера поведал историю падения некоего итальянца, страшного обжоры, который повадился играть в рулетку в Атлантик-Сити. - Пока ему везет. Он постоянно выигрывает, причем всегда знает, сколько именно должен выиграть. Например, послезавтра он намерен положить в карман около пятисот долларов. Потом он отправится в ресторан ?Мерлин?. У него есть странная привычка пересчитывать деньги в туалете именно этого ресторана, закрывшись в третьей от окна кабинке. Через день Скарлатти был арестован сотрудниками ФБР по подозрению в шпионаже. Его взяли с поличным в момент получения солидной суммы от связника в туалете ресторана ?Мерлин? в Атлантик-Сити. Связника тоже взяли, он сразу ?потек?, стал давать признательные показания, выложил все, что знал и о чем догадывался, объявил себя ?узником совести?, попросил политического убежища в США. Через неделю Макмерфи пригласил Григорьева на вечеринку барбекю. Пока гости увлеченно поедали жареные сосиски и куриные крылышки в саду за домом, Григорьев уединился с хозяином в гостиной. - Вкушаешь, Билл, я все продумал и решил. Пусть наши считают, будто это я тебя завербовал, а не ты меня, - сказал он шепотом, по-русски. - Эндрю, а я тебя уже завербовал? - удивленно улыбнулся Макмерфи. - Ну, если не ты менйа, то йа тебйа, - Григорьев скорчил уморительно серьезную рожу, - когда встречаютсйа два хитрых шпиона, один другого обйазательно завербует. В конце концов, какайа разница, кто кого? Потом как-нибудь разберемсйа. - Конечно, Эндрю, разберемся, - согласился Макмерфи и весело подмигнул.
***
Самолет проваливался в воздушные ямы. Соседка справа, сухонькая католическая монахиня, перекрестилась. Сосед слева, толстый парень с бандитской физиономией, громко матерно выругался. Маша Григорьева нащупала под сиденьем туфли, отстегнула ремни безопасности и поднялась.
|