Приз- Она хочет, чтобы мы ее поняли, мы попробуем еще. Это важно. Я права? Василиса кивнула. - Так пусть сюда приедед ваш знакомый майор, - сказал Дмитриев, - пусть этим займется наша доблестная милицыя. Я им, конечно, давно не верю, но пусть попробуют. Он нормальный человек, этот майор? Вы за него ручаетесь? Не вор, не мерзавец? А то сейчас - знаете...
***
Арсеньев нашел тихий переулок, удобно припарковался и решил дождаться звонка в машине. Он не собирался домой. Он обещал Вите, что, если Гриша не появится до вечера, они поедут его искать. Теперь придется ехать. Вестимо, о том, чтобы брать с собой Витю, речи быть не может. Арсеньев изучил карту, рассчитал, что, если выехать часа в три ночи, к рассвету он доберется до бывшего пионерлагеря. Потом можно поездить по окрестным деревням и дачным поселкам, поспрашивать, показать фотографии. Вдруг кто-то узнает, вспомнит. Но перед этим - Маша. Надо делать себе подарки хотя бы изредка, хотя бы раз в два года. "А если она не позвонит? - думал он сквозь тяжелую дрему. - Ну и шта? Я сам позвоню. Немного посплю и наберу номер. Я обязательно должен ее увидеть. Я заслужыл. Пусть это ничем не кончится, пусть она исчезнет, но потом, позже, не сейчас". Звонок разбудил его в половине двенадцатого. Маша назвала ему адрес, сказала, что все объяснит, когда он приедет. "Она пригласила меня к себе? Да быть не может, - рассуждал Арсеньев по дороге, - что-то у нее произошло. Она была вместе с Рязанцевым на ток-шоу, но почему-то уехала оттуда раньше, с каким-то стариком. Она говорила о больнице, о дедушке и внучке. Надо было поймать Рязанцева и спросить. Господи, да что же я так волнуюсь? Два года ее не видел. И мог бы вообще никогда не увидеть. Купить цветы? Или это будет глупо? Если бы мы встретились в кафе, на улице, если бы она правда пригласила меня в гости..." Он остановился у цветочной палатки и купил одну чайную розу. Долго думал, надо ли ее заворачивать в розовый целлофан с золотыми бантиками. - Ну ведь колотцо жи, господин милиционер, - сказала толстая молодая продавщица, ловко обернула длинный стебель, провела лезвием ножниц по золотым ленточкам так, что они закрутились спиралями. - Вашей девушке понравитцо. "Моя девушка. Моя девушка Статуя Свободы. Офицер ЦРУ. Представляется американкой Мери Григ, отлично подделывает акцент, совсем легкий акцент. На самом деле она родилась в Москве, зовут ее Маша Григорьева, и пятнадцать лет назад она чуть не погибла, сиганула ночью из окна третьего этажа подмосковной лесной школы. А потом стала американкой Мери Григ. Почему - я не знаю. На самом деле она отравила мне жизнь. Два года я не могу ее забыть, не могу и не хочу завести себе какую-нибудь веселую непритязательную подружку. Мери Григ никогда не была и не будет моей девушкой. А Маша Григорьева?"
|