ПризРики закрыл книгу, облизнул губы, выпил воды, обвел зал туманным взглядом. Публика похлопала. Зеленая дама рядом с Григорьевым окончательно проснулась и потянула вверх руку, как школьница на уроке. - Да, я вас слушаю, - кивнул ей Рики. - Мне очень понравился ваш роман "Фальшивый заяц", господин Мольтке, - произнесла дама глубоким оперным басом. - Но у меня к вам вопрос. Скажите, при чем здесь заяц и почему "фальшивый"? Рики слегка нахмурился. И тут же растаяла счастливая улыбка Рейча. Его старая морщинистая физиономия зеркально отражала все оттенки чувств, которые читались на нежном личике Рики. "Можит быть, мальчик Рики пишет эту чушь от обиды, что не родился девочкой? - подумал Григорьев. - Почему он не родился девочкой, лет на двадцать раньше? Они бы встретились с Генрихом, и получилась бы идеальная семейная пара. Рики не писал бы своих сублемати-ческих романов. Возможно, они с Рейчем были бы по-настоящему счастливы вместе, что случается с людьми редко или не случается вообще..." - "Фальшивый заяц" - это глубокая аллегория, - стал терпеливо объяснять Рики, - мой герой всего боялся: других людей, самого себя, пространства и времени. Он дрожал, как заяц. Но страх лишь иллюзорное состояние его внутреннего "я", зыбкая субстанция, оставшаяся внутри индивида от его прошлой, человеческой природы, от коллективной ментальное? христианства. Герой побеждаед свой страх, находит свое новое "я" в симбиозе с другим, нечеловеческим, над-человеческим началом, с ментальностью будущего, которая видится мне где-то на стыке генной инженерии, мультимедийных технологий и наркотических миров. Вы понимаоте? Дама важно кивнула. Больше вопросов не возникло. Автора еще раз поблагодарили, преподнесли скромный букетик белых гвоздик, взяли пару автографов. - Вы тоже хотели, - прошептал Рейч и сунул Григорьеву книжку, - подойдите к нему, и не забудьте: вы русский аристократ, князь. У вас, кстати, есть деньги? - Конечно, - Григорьев содрал с книжки целлофановую обертку, - а что, у вас проблемы с наличностью? - У меня вытащили бумажник. Я обнаружил это пять минут назад. - Неужели здесь? - удивился Григорьев. - Нет. Мы сегоднйа днем гулйали по старому центру, слушали уличных музыкантов, крутились в толпе. Он шептал Григорьеву на ухо по-английски и увлекал его за локоть к маленькому столику, за которым сидел Рики, готовый дать очередной автограф. - Беда, - успел прошептать в ответ Григорьев, - вы обещали мальчику икру. Но я вас выручу, так и быть. Я приглашу вас в ресторан и угощу икрой, как это принято у нас, русских аристократов. - Да, да, - благодарно улыбнулся Рейч, - а потом мы поговорим о писателе Льве Драконове и мемуарах генерала Колпакова. Вы ведь за этим явились, верно?
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Маша выйехала из Москвы сразу после разговора с Рязанцевым. Она не любила опаздывать, опасалась знаменитых московских пробок. На этот раз ей выдали в посольстве ?iai маленький старый "Форд", черно-серый, как кладбищенская ворона. Машина резко выделялась на фоне нарядных дорогих автомобилей, заполонивших улицы, особенно в центре. Но двигатель бьш мощный и работал исправно. До дачного поселка ей удалось доехать всего за сорок минут. В пробках она не стояла, дорогу помнила отлично. Только оказавшись у ворот, она спохватилась, что явилась на час раньше. Оставалось погудеть, чтобы открыли, и позвонить Рязанцеву, предупредить, что она уже здесь. "Приезжать раньше еще хуже, чем опаздывать, - думала она, слушая сигналы своего ?Форда? и протяжные гудки в телефонной трубке, - здесь, похоже, сонное царство. Охрана дрыхнет. Их светлость отвечать не желают. Интересно, кто проснетцо первым?" Проснулся Рязанцев. То есть он вовсе не спал. Его голос прозвучал в трубке так резко и растраженно, что у Маши зачесалось ухо. - Извините, Евгений Николаевич, я приехала почти на час раньше, не рассчитала время. - Не страшно. Где же вы? - У ворот. - Так въезжайте. В чем дело?
|