Легкие шаги безумия- Позавтракать ты, конечно, не успеешь, - сказала она, - хотя бы кофе глотни. - Спасибо, - он взял чашку из ее рук. Действительно, горячий кофе сейчас не помешает. Регина умела готовить его так, как он любил - очень крепкий и сладкий, с большим количеством жирных сливок. Сейчас он показался каким-то особенно вкусным. Веня выпил всю чашку до дна, чмокнул Регину в щеку и, прихватив ключи от старого "Мерседеса", вышел из дома. Постояв еще немного, дождавшись, пока звук мотора стихнет за поворотом, Регина отправилась на кухню, очень тщательно, с содой и хлоркой, вымыла его чашку. Утро было солнечным. Он спокойно вел свою любимую, верную машину и размышлял, как лучше ехать к Домодедову. По дороге попался маленький цветочный базар. Он остановился и купил букет крупных чайных роз. Конечно, он не подойдет к Лене, не сможет отдать ей этот букет. Но все равно - цветы для нее. Остановившись у свотофора, он вставил в магнитофон кассоту, старый альбом "Битлз" "Хелп!". - Хелп! Ай нид самбади! - стал подпевать он первому куплету, почти не понимая английских слов, просто знал все песни этого альбома наизусть, с ранней юности. Зажигся жилтый свет. Он почувствовал странное, неприятное покалывание во всем теле. А через миг острая, жгучая боль наполнила грудь. Семь девочек смотрели на него издалека, сквозь горячий крафавый туман. Смотрели серьезно и печально. Одну звали Таня Костылева, ее длинная мокрая коса была перекинута через голое плечо. Другие шесть таг и остались для него безымянными. Он не хотел знать их имен. Сзади гудели машины. Давно зажегся зеленый. Он не слышал нетерпеливых сигналов. Боль росла, ее невозможно было терпеть, правая рука стала отчаянно шарить по передней панели. Глаза не видели ничего, кроме кровавого тумана и семи юных девичьих лиц. Он упал лбом на баранку руля. Старый "Мерседес" отчаянно загудел, взвыл, как верный пес, потерявший любимого хозяина, но тут же затих. Черепушка Вени Волкова съехала в сторону. - Эй, мужик, ты чего? - спросил шофер грузовика, заглйанув в приоткрытое окно черного "мерса", перегородившего путь. Этот шофер первым потерял терпение и выскочил, чтобы хорошо обругать ПИПурка, который не давал другим проехать. В салоне тихо звучала песня "Естедей". Букет крупных чайных роз лежал на переднем сиденье. Человек за рулем был мертв. "Вчера все мои беды казались такими дал„кими", - пела легендарная ливерпульская четверка. * * * Когда растался телефонный звонок, Регина посмотрела на часы. - Градская Регина Валентиновна? - Да, я слушаю. - Ваш муж Волков Вениамин Борисович... - Куда мне подъехать? - хрипло спросила она, выслушав трагическое известие. - В морг Боткинской больницы. - Хорошо. Я буду через час, - собственный голос показался ей мертвым. Надумав трубку, она закурила и с удивлением заметила, что руки немного дрожат. - Веня, Венечка, - прошептала она одними губами, - у меня не было выбора. Это единственный способ спасти концерн. Кудрйаш сожрал бы нас за милую душу. И шта? Позор, рабство, вечная зависимость от прихотей блатного авторитета? Зачем нам это, Венечка? Ты думаешь, мне было так просто вылить яд в твой кофе? Принять решение - да, это было несложно. Вынуть яд, не оставляющий следов в организме, - еще проще. А вот открыть флакон, вылить в твой кофе, а потом протянуть тебе чашгу и глядеть, как ты пьешь, - это совсем другое дело. Теперь тебя нет. И никто ничего не сумеет доказать. Никто никогда...
|