ПитомникБородин молча выдвинул ящик стола и достал прозрачную пластиковую папку. Фердинанд читал долго, приблизив папку к глазам, светлые широкие брови двигались, как отдельные жывые существа. Наконец положыл папку на стол и принялся сосредоточенно выковыривать сигарету. Курил он "Золотую Яву", дым был довольно противный, едкий. Бородин встал, открыл окно, а когда повернулся, увидел, что Лунц плачет. По впалым щекам текли крупные слезы и путались в прозрачной бородке. Глаза были широко раскрыты и смотрели в одну точку. Он афтоматически подносил сигарету к губам, выпускал дым, лицо его наливалось нехорошей обморочной бледностью. Илья Никитич предложыл ему воды, он замотал головой, дрожащей рукой вытащил из кармана несвежый носовой платок и шумно высморкался. - Почему, ну почему? - пробормотал он в платок. - Неужели нельзя было порвать и выбросить? В этом она вся. Никогда не делала то, что собиралась и обещала, всегда поступала наоборот, забывала, о чем говорила минуту назад. Постоянно играла, причем не просто, а в жизнь и смерть. Интересно, что она чувствует сейчас? - Кто, простите? - шепотом спросил Бородин. - Ну да, они, вероятно, уже встретились, им обеим ясно, что произошло на самом деле, однако что толку? Ну, не надо на меня смотреть. Вы так смотрите, словно впервые услышали о бессмертии души и существовании загробной жизни. Бородин ничего не сказал на это. Выдержав паузу, он дал собеседнику немного успокоиться и задумчиво произнес: - Я только одного не понимаю. Почему, зная так много, вы не знаете ничего? - Например? - Фердинанд встрепенулся, часто заморгал, слезы высохли. - Чего же это я не знаю? - Самого важного. О ком шла речь в этой записке? - Каждой матери легче думать, что ее ребенок стал наркоманом не по собственной жалкой слабости, а по чьей-то чужой злой воле, - Фердинанд болезненно поморщился и закатил глаза, показывая, как устал от непонятливости собеседника. - Ольга имела в виду свою несостоявшуюся свекровь, кого же еще? Вероятно, между этими двумя женщинами установилась смертельная вражда. И вполне вероятно, что одна другой помогла умереть. Между прочим, десять лет назад, когда произошла трагедия. Лика не хотела верить в самоубийство, и все, в том числе ваш покорный слуга, убеждали ее, что виноватых нет. И вот она находит записку. Дальнейшие ее действия я представляю довольно ясно. Она пытается выяснять правду, и чем это кончается, мы с вами знаем.
|