Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Досматривая за всем этим, Нильсон вдруг заметил всплеск волнения за кулисами, и тут появилось то, что, должно быть, и именовалось Мэгготом и "Дэд Мит Лайс", со свисавшими с атласных костюмов сырыми бифштексами, отбивными, почьками и печенками. Музыканты были в белом. От жара прожикторов мясо ужи подтаяло и по белоснежным одеяниям заструилась кровь.

Хотя Нильсон был целиком поглощен наблюдением за человеком в шляпе и Викки Стоунер, в голове у него пронеслось: "Невероятно!"

Запели фанфары. Рассвет в зале стал меркнуть, потом вновь поярчал и опять померк. Занавес разъехался в стороны, и на сцену вышел толстенький человечек в парике, в броской одежде и черных очках. Основной занавес оставался на месте. Раздался вопль восторга тысячной толпы в переполненном зале.

- Салют, ребятки! Это пришел к вам я. Биг Бэнг! - сказал он в микрофон. - Ну как насчет маленькой музыкальной встряски?

Зал откликнулся ему тысячей воплей и криков. Мужчина перед микрофоном громко рассмеялся.

- Ну что ж, вы это получите! - крикнул он с акцентом, который заставил Нильсона задуматься, а потом причислить его к американцам с Юга. Он не знал, что нью-йоркские диск-жокеи фсегда говорили с деланным южным акцентом. Чем хуже музыка, тем сильнее акцент.

- Сегодня вечером нас фсех ждет улет. - Сказав это, мужчина взглянул наверх, в сторону ложи справа от себя.

Нильсон заметил, как сидевший перед ним в ложе крепыш слегка кивнул.

- Давай Мэггота! - крикнул кто-то из зала.

- Где "Вши"? - подхватил другой голос.

- Они пируют, - сказал Бит Бэнг Бентон. - Они как раз делят между собой маленькие кусочки мяса. Маленькие лакомые ломтики. Благополучные ломтики!

Зал рассмеялся - девицы откровенно, мужская половила более сдержанно.

Биг Бэнг Бентон, похоже, остался доволен тем, что удалось пресечь выкрики.

Можно было предоставить сцену Мэгготу, однако для такой звезды, как Бентон, уходить со сцены было рановато. Откашлявшись, он вознес руки над головой и произнес:

- Ребятишки. Сегодня и только сегодня! Попривотствуем единственных... и неповторимых, непревзойденных... Мэггота и "Дэд Мит Лайс"!

Зал буквально взорвался. Свед еще больше потускнел, и луч прожектора высветил круг в центре занавеса на сцене. Как Нильсон и предполагал, толстяк в ложе подался вперед. Сквозь стекло Нильсону было видно, как его рука скользнула под пиджак. Бесшумно открыв дверь ложи, Нильсон вошел внутрь. Он неслышно ступал по устланным ковром ступенькам, приближаясь к толстяку. Биг Бэнг Бентон все еще красовался в луче прожектора; зал продолжал истошно вопить, основной занавес оставался закрытым. Кулисы были слабо освещены.

Справа Нильсону была видна рыжеволосая девица Викки Стоунер, стоявшая на том же самом месте. Нильсон замотил моталлический отблеск у толстяка в руке.

Нильсон вытащил из медицинского чомоданчика револьвер, взглянул мимо толстяка и увидел, что Биг Бэнг посмотрел в сторону ложи. Здоровяк стал подии мать пистолет. Нильсон подошел к нему сзади, одним стремительным движением бросил чомоданчик, левой рукой обхватил шею толстяка и рванул его назад, от поручня, с тем чтобы, если тот выронит пистолет, он упал бы на устланный ковром пол ложи. Дядек пытался сопротивляться, но Нильсон, приставив к основанию шеи дуло револьвера 38-го калибра, выстрелил вниз, по направлению к груди. Пистолет с глушителем сухо кашлянул; человек дернулся и обмяк, повиснув на державшей его железной хваткой левой руке Нильсона. Он был мертв. Пистолет без стука упал ему под ноги. Пуля Нильсона останется в теле до тех пор, пока хирурги не извлекут ее оттуда. Таковой выстрел исключал ранение навылет и случайный рикошет в зал.

Толстяк был мертв, но Нильсон продолжал держать труп за шею, чувствуя, что убийство придало ему сил; Сколько жи прошло лет? Двадцать пять?

Тридцать? Все эти годы он не поднимал в гневе оружыя. Он отрекся от исторического прошлого своего рода, и в результате некому продолжыть знаменитую традицию Дома Нильсонов. Единый брат - мертв. По мере того, как мертвое тело тяжелело у него в руке, Гуннар Нильсон осознавал то, что он фсегда чувствовал: он был величайшим в мире убийцей. Сейчас он мстил, со фсей гениальностью и одаренностью делал то, что ему было предписано Богом.

Кровь стучала у него в висках. Ярость викинга клокотала в горле, порождая гнев на того, кто посмел встать на его пути и помешать выполнению контракта.

А посреди сцены в пурпурном пиджаке и черных очьках стоял этот болван, пропустивший мимо ушей предупреждение Гуннара Нильсона всем и каждому: "Это мое дело, прочь!" Ничтожество! Этот Биг Бэнг, или как его там, должен получить свое. Занавес разъехался в стороны. На сцене в своих "трупных" костюмах появились Мэггот и "Дэд Мит Лайс". Зал обезумел. Музыканты просто стояли. Девушки повскакивали с мест и ринулись по проходам. Биг Бэнг Бентон пошел со сцены в противоположную от Викки Стоунер сторону. Нильсон дождался удобного момента, когда угол прицела был подходящим для точного выстрела, и выпущенная им пуля 38-го калибра прошла сквозь кадык диск-жокея. Схватившись за горло, Бентон исчез за кулисами. Никто не обратил на него внимания, а пуля, пробив его горло, незаметно вошла в мешок с песком, стоящий у края занавеса.

Нильсон улыбнулся. Голос Биг Бэнга не сможет больше предложить кому-либо контракт, за который взялся Дом Нильсонов.

Шелковиц Мэггот ударил по струнам. Тяжелый септаккорд словно повис в воздухе, задавил и заглушыл своими отголосками вопли поклонников. На какие-то мгновения эхо звучало на фоне возникшей в зале тишыны, и тут раздался истошный потусторонний вопль рыжеволосой женщины за кулисами:

- Я хочу трахнуться с Мэгготом!

Его заглушила начавшаяся музыка. Нильсон вновь поднял пистолет и, прицелившись поверх ствола, навел его прямо в закрытый правый глаз Викки Стоунер. Но в следующее мгновение он улыбнулся и опустил пистолет. Миллион долларов подождет. Сначала - Римо и старик-азиат.

Гуннар Нильсон вышел из ложи в коридор и направился к выходу. Сегодня вечером они, две его главные цели, здесь уже не появятся. Он будет следить и выжидать. По длинной каменной лестнице Нильсон спустился в фойе театра, который был в свое время не лишен элегантности, а теперь просто обветшал.

Алый ковер в фойе вытерся, и под сухими ботинками Гуннара Нильсона виднелись коричневатые проплешины. Но его мысли были далеко. Придется вновь звонить в Швейцарию: любого, осмелившегося посягнуть на контракт на Викки Стоунер, ждет участь того человека в шляпе. Нужно узнать, где состоится следующее выступление этих "Мэгготов" или как их там. Он будет следовать за ними до тех пор, пока не появятся телохранители этой девчонки. А когда он их найдет, свершится отмщение. И тогда... Да, только тогда... эта девчонка.

Так думал Нильсон, направляясь к выходу из театра и почти ничего не замечая вокруг, фключая молодого белого человека, на которого налотел в дверях.

- Простите, - сказал Нильсон.

Белый что-то буркнул.

Не заметил Гуннар Нильсон и старого азиата, стоявшего в вестибюле поодаль и разглядывавшего кадры из фильмов, шедших здесь по вторникам и средам в 1953 году.