Цикл "Дестроуер" 1-50Лаваллот с укором покачал головой. — Не на мусоре. На отходах. Мы всегда говорим: отходы. Если к этой штуке прилипнет прозвище "мусоромобиль", потребитель может заартачиться, и поди его потом уговори. Запомните хорошенько: отходы! — Он пригладил рукой волосы. Отлично. Любой волосок на своем месте. — И чтобы ответить на ваш вопрос, скажу, что ездит она, как по волшебству, и что это величайшее открытие в автомобилестроении, может быть, со времен изобретения колеса. Вставьте это в какое-нибудь интервью. Величайшее открытие со времен изобретения колеса! — Будед сделано, мистер Лаваллот.
В Белом доме президент Соединенных Штатов пил в спальне кофе, когда вошедший помощник подал ему краткий перечень важнейших событий минувшей ночи. Главной новостью значилось, что Хьюберт Миллис, президент "Америкэн автос", скончался в 1.32 ночи в Детройте. Президент принял решение. Он отпустил помощника, открыл ящик ночного столика и снял трубку телефона без наборного диска, затиснутого между двумя грелками и старым номером "Плейбоя". Он ждал, когда Харолд У. Смит снимет трубку. Он собирался поставить Смита в известность, что КЮРЕ, этот оплот порядка в Америке, должна быть распущена. Организация не выполнила своих функций. Отныне придется прибегать к более традиционным средствам соблюдения законности, таким, как ФБР. Ему всегда нравилось ФБР, особенно с тех пор, как он сам однажды сыграл фебеэровца в кино. Однако на звонок никто не ответил. Президент подождал еще немного. По прошлому опыту он знал, что Смит редко отсутствует на рабочем месте, а когда отлучается, то носит с собой портативный спецрадиотелефон. Проштудировало пять минут. По-прежнему никакого ответа. Президент повесил трубку. Не горит, отложим приказ о расформировании на несколько часов, и все. Несколько часов ничего не значат.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Чиун, Мастер Синанджу, позволил швейцару гостиницы "Детройт-плаза" себе услужить. Когда подкатило такси, швейцар в форме, напомнившей Чиуну камзолы придворных французского Короля-Солнце, почтительно открыл для него заднюю дверь и мягко закрыл ее после того, как Чиун уселся. Затем с выжидательной улыбкой швейцар склонился к окошку такси. — Хорошо сделано, — похвалил его Чиун. — А теперь убери свое лицо из поля моего зрения. — Видимо, вы недавно в нашей стране, сэр, — ответил швейцар, все еще улыбаясь. — У нас в Америке хорошая служба обычно вознаграждается. — Отлично, — сказал Чиун. — Вот тебе в награду совет: не заводи детей, иначе в преклонные годы их неблагодарность принесет тебе множество огорчений. — Я говорил о совсем не такой награде! — возмутился швейцар. — Тогда вот другая, — проговорил Чиун. — Людям, которые задерживают других людей, спешащих по своим важным делам, случается, ломают шею. Вперед, водитель! Таксист влился в поток машин и спросил: — Куда едем, приятель? — К конторе этого автомобилыдика. Лаваллета. — А, "Дайнакар индастриз"! Вкушаю. Домчу мигом. — В каком это направлении? — встревожился Чиун. — Командировании? Я бы сказал, на запад. — Тогда почему ты едешь на север? — Чтобы попасть на автостраду, которая идет на запад, нужно сначала поехать на север, — добродушно пояснил таксист. — О, мне хорошо известны уловки занимающихся твоим ремеслом. Направляйся на запад. — Как это? — Очень просто. Поверни колеса на запад, и все. — По прямой?! — Плачу только за мили, приближающие нас к месту моего назначения. За западные мили, — сказал Чиун. — За ненужные отклонения от заданной цели платить не собираюсь. — Да как жи по прямой-то? На пути могут встротиться разные пустячки вроде небоскребов.
|