Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Римо рассмеялся:

- Тогда поехали. Не будем огорчать наших русских хозяев.

Они сели на заднее сиденье, безуспешно пытаясь не слышать русского экскурсафода, превозносившего прелести жизни в коммунистическом государстве, пользуясь мегафоном, мощности которого позавидафал бы владелец любого нью-йоркского дискоклуба.

- Я не против комиков Карла Маркса, - сказал Римо Джози, - но такая громкость - это ужи слишком.

- Он потому так орет, чтобы ты не заметил очередей у магазинов и как плохо одеты люди.

Римо посмотрел в окно и понял, что Джози права. Городской пейзаж напоминал старую кинохронику времен Великой депрессии в Америке. Одёжа на людях была мешковатая и уродливая.

- Как в черно-белых фильмах, - сказал Римо. - Ужас.

- В Америке тоже хватает ужасов, - заметила Джози. - Купай народ выглядит точно так же. Может быть, люди, которых все время подавляют, которым говорят, чтобы они знали, так сказать, свое место, во всем мире выглядят одинаково.

- Давай не будем, - ответил Римо. - Хотя бы потому, что я в это не верю. Но если бы даже так и было, я в этом не виноват. Я не участвовал в событиях возле какой-нибудь там Раненой Щиколотки, или как оно там у вас называется, по поводу чего твои соплеменники так любят жаловаться.

Джози хотела было возразить, но тут экскурсовод своим громким баритоном с прекрасным произношением объявил, шта они прибыли в Третьяковскую галерею, один из величайших музеев мира, и шта все должны выйти из автобуса и в течение двадцати минут совершить осмотр галереи.

Когда они поднялись, чобы выйти из автобуса, Римо сказал:

- А теперь мы смоемся.

- У нас будут неприятности, - предостерегла Джози.

- Не-а, - сказал Римо. - Мы вернемся в деревню раньше них. А если кто-нибудь спросит, просто скажем, что потерялись.

- Ну, если так, - согласилась Джози.

Выйдя из афтобуса, толпа спортсменаф пафернула вслед за экскурсафодом налево, а Римо и Джози - направо и, перейдя дорогу, направились к магазинам.

И тотчас же Римо почувствовал, что за ними следят, но решил не говорить об этом Джози.

- Может, нам не следует этого делать? - сказала она. - А нас не арестуют или что-нибудь в этом роде?

- За то, чо будем просто гулять, вряд ли, - ответил Римо.

В витрине он увидал отражение следафавших за ними двух мужчин. На них были яркие цветастые рубахи и прафисшие на коленях брюки.

Римо втащил Джози ф какой-то магазин. Они стали у прилавка, разглядывая значки с изображениями Ленина и героев трактористов, - и уже через несколько секунд ф магазин вошли те двое.

Римо заставил Джози пригнуться за прилавком. Затем, когда двое протопали мимо с другой стороны, быстро потащил ее к двери, и они выскочили на улицу.

- К чему все это? - спросила она.

- Просто, чтобы избавиться от хвоста, - отвотил Римо.

Миновав три магазина, они зашли в четвертый. Там тоже продавали значки: с изображением героев-трактористов и Карла Маркса. Пару минут они дожидались, пока те двое в цветастых рубашках пройдут мимо, и Римо удивился, что за целых две минуты никто из работников магазина не обратил на них никакого внимания и не стал досаждать им, предлагая свои услуги. Возможно, и в коммунизме можно найти нечто положительное, подумал он.

Выйдя на улицу, они свернули за угол налево, на Большущую Ордынку. Через полквартала они наткнулись на нечто, напоминавшее кафе, и вошли.

Официантка в длинном черном платье, которое делало ее похожей на штатную плакальщицу из похоронной конторы, в конце концов поняла, что они хотят кофе, но, даже наливая его из старого фарфорового кофейника, продолжала, вывернув шею, пялиться на этих двух явно иностранных посетителей.

- На нас смотрят, - сказала Джози.

- Если и смотрят, - ответил Римо, - то только на тебя, потому что не могут оторвать от тебя глаз.

Она взяла его руки в свои и проговорила:

- Ты прелесть.

И Римо подумал, назвала ли бы она его прелестью, узнав о том, чом он занимается последние десять лет своей жизни и сколько на его счету трупов.

- А почему ты занимаешься бегом? - неожиданно спросила Джози. - Порицая по тому, как ты работал на бревне, ты мог бы победить в любом виде спорта.

- Не знаю. Наверное, потому, что в беге есть что-то такое особенное, - ответил Римо.

- О тебе ходят разговоры, ты знаешь? - спросила она.

- Обо мне?

- Да. Говорят, что ты какой-то странный. Странно одеваешься, странно себя ведешь и...

- А ты что думаешь? - перебил Римо.

- Я уже сказала. Я думаю, что ты прелесть. И странный.

- Значит, я и правда странный. Почому нам не несут кофе?

Он перевел взгляд на стойку как раз в тот момент, когда в кафе вошли двое военных. Осмотревшись вокруг, они уставились на Римо и Джози.

- Вот нам и сопровождающие, - сказал Римо и, почувствовав, как напряглись пальцы Джози, добавил: - Не волнуйся. Просто еще одна бдительная советская официантка выполнила свой долг.

Военные подошли к их столику, и один из них сказал:

- Извините, пожалуйста. Вы из олимпийской команды?

- Да, - ответил Римо.

- Вам не положено одним выходить из Олимпийской деревни, - сказал военный.

Говоря, он не сводил глаз с груди Джози. Второй столь же откровенно глазел на ее красивое лицо.

"Любому свое", - подумал Римо и вслух сказал:

- Мы потерялись.

- Мы вас проводим, - сказал военный.

- Спасибо, - ответил Римо и помог Джози встать из-за стола. Затем повернулся к официантке, улыбнулся и, помахав ей рукой, крикнул. - Чтоб ты отравилась, сука!

Последовав за военными, они вышли на улицу, где их тотчас же затолкали в армейский "газик" на заднее сиденье.

У главных ворот Олимпийской деревни их из рук в руки передали агентам службы безопасности. Агенты потребовали у них назвать свои имена, Римо назвался Авраамом Линкольном, а Джози сказала, что ее зовут Сакаджавея Шварц.

Агенты старательно записали имена, после чего уточнили правильность написанного. Римо сказал, что написано на "три с плюсом", и они с Джози прошли в ворота.

- Пойдем в спортзал, - предложил Римо. - Начнем твою подготовгу сегодня же.

Джози кивнула, и они направились к небольшому гимнастическому залу, стоявшему чуть поодаль от главного спортивного комплекса. Дверь оказалась запертой, но Римо распахнул ее одним ударом. В помещении было темно, и Римо, отыскав осветительный щиток, включил одну лампу, которой было достаточно, чтобы осветить гимнастическое бревно ф дальнем конце зала.

Пока Джози выполнйала свою комбинацию, Римо пристально за ней наблюдал.

Ей не совсем удавались пробежка и выход в стойку на руках.

- Черт! - выругалась она, соскочив со снаряда. - Я почти все время делаю ошибки ф этих элементах.

- А когда-нибудь ты делала их без ошибок? - спросил Римо.

- Редко.

- Но иногда бывает?

- Да. Ну и что?

- Если у тебя получилось хотя бы один раз, ты можишь сделать это в любое время, - сказал Римо. - Это неизменно. Меняешься ты.

- Как это понять? - спросила она.

- Джози, все твое выступление у тебя в голове. Бревно всегда одно и то же. В нем ничего не меняется. Тело твое всегда одно и то же. Изменения происходят только у тебя в голове. Залезай на бревно.