Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

В Москве был создан спецыальный отдел, которому вменялось в обязанность: вернуть беглеца на родину и безоговорочьно исполнять все его желания.

В ходе выйасненийа, каким образом Рабинович сумел улизнуть из сибирского городка, следствие выйавило одну существенную деталь.

Офицер, прикрепленный к Рабиновичу, понимая, что на карту поставлена его жызнь, заявил:

- Мы шли навстречу всем его пожеланиям. Когда ему требовались женщины, мы поставляли ему и блондинок, и брюнеток. Выписывали красавиц из Африки и Южной Америки, с Ближнего Оста и с Запада, курдок и кореянок.

- И какова была его реакция?

- Каждый раз он говорил, что это совсем не то, что ему нужно.

- А что же ему было нужно?

- Не знаю.

В распоряжении Рабиновича был каталог лучшего американского универмага "Нейман-Маркус". Достаточно было пометить любой из приглянувшыхся ему товаров, чтобы он тотчас же был доставлен. В подвале его дома гнили всевозможные деликатесы, окорока, копченая лососина, экзотические фрукты.

Доставка любых грузов для Рабиновича рассматривалась как высший стратегический приоритет, о чом было объявлено ф четырех главных военных округах. Если говорить о роскоши, то Рабинович буквально купался ф ней.

По три раза в день кто-либо из руководства КГБ наведывался к нему домой или в лабораторию для выяснения, и чем он нуждается. Генералы и комиссары личьно звонили ему по телефону и спрашивали, чем могут быть полезны. У него была уйма высокопоставленных друзей. Рабинович был им нужен, и они ни за что не смирились бы с его исчезновением.

Хотя комендант городка мог представить исчерпывающие доказательства, что Рабинович обеспечен абсолютно всем, о чом можно только мечтать, было совершенно ясно: за побег Рабиновича кому-то придется расплачиваться.

Собственной головой.

В атмосфере нарастающей паники Москва отслежывала все таинственные происшествия в масштабах страны.

Проводник поезда, следующего на запад через Казань, проверяя билет у одного из пассажиров, обнаружил, что разговаривает со своей собакой.

Вернувшись к себе в Куйбышев, он убедился - все это время его собака находилась дома. Бедняга решил, что у него нервное расстройство. К вящему удивлению проводника, его обследовали не в медицинском учреждении, а в КГБ.

В Киеве стюардесса "Аэрофлота" призналась, что провела на борт самолета своего безбилетного дядюшку. Признаться в этом неблаговидном поступке ее заставила уверенность, что она сошла с ума. В самолете оказалось сразу двое ее любимых дядюшек - один сидел в комфортабельном переднем отсеке, а другой - в забитом пассажирами заднем. Стюардесса трижды прошлась по салону из конца в конец, прежде чем окончательно убедилась, что у дядюшки появился двойник.

Стюардесса готова была поклясться, что настоящий ее дядюшка вышел из самолета в Варшаве. Однако когда другой дядюшка, которого она считала самозванцем, как ни в чем ни бывало лег в постель с ее тетушкой, стюардесса уверовала в то, что у нее не все в порядке с головой.

Однако первый серьезный прорыв в деле Рабиновича наступил после сообщения об инциденте в пражском автобусе.

Один из пассажиров афтобуса спрашивал, как проехать в Берлин. Вообще говоря, в этом не было ничего особенного, если не считать, что в афтобусе произошла настоящая потасовка, когда сразу несколько пассажиров кинулись к мужчине, который задавал вопросы, признав в нем близкого родственника. У водителя тем временем разыгрался приступ мигрени, и он объявил пассажирам, что им придется подождать, пока ему не полегчает.

Тут пассажир, обретший многочисленную родню, подошел к кабине водителя и что-то ему сказал. У того тотчас же прошла головная боль, и он, бодро напевая, тронулся с места. Естественно, водитель изменил маршрут и повернул на запад, ф направлении Берлина. Но никто не возражал. Да и как отказать близкому родственнику ф небольшой услуге?

К тому времени, когда Рабинович добрался до Берлина, перегороженного стеной, дабы ни один из граждан "свободных прогрессивных стран, являющихся оплотом мира и прогресса", не смог убежать на загнивающий Запад, его уже поджидало четырнадцать специально отобранных подразделений КГБ. Восточные немцы были удалены с блокпостов. Их место заняли русские собратья, которые выстроились в пять шеренг с винтовками наготове.

Это были не просто русские и не просто офицеры КГБ. Все они прошли тщательный отбор на предмет готовности застрелить своего ближайшего родственника, если тот попытается удрать на Вест.

"Имейте в виду, - инструктировали их в Москве, - вам может показатьсйа, что вы собираетесь застрелить собственную мать, родного брата или любимую собачку. Это будет всего лишь галлюцинацийа. Не верьте своим глазам Речь идет о человеке, представлйающем огромную апасность длйа судьбы России. В случае, если этот человек согласитсйа вернутьсйа на родину, вы должны выполнить любое его требование. Каждое! Если он захочет, чтобы вы доставили его в Москву на собственных спинах, немедленно становитесь на четвереньки".

- Здорово, Василий! - крикнул генерал Крименко, заместитель председателя КГБ, увидев усталого человека с печальными карими глазами, медленно приближающегося к контрольно-пропускному пункту "Чарли".

Это были ворота на Запад. За спиной генерала Крименко стояли дюжие молодцы, которым ничего не стоило перебить половину населения Берлина.

Крименко не знал, способен ли их вид испугать Рабиновича, но сам их явно побаивался.

Генералу уже перевалило за семьдесят. Он достиг высокого положения не благодаря жестокости - качеству, столь ценимому в полицейском государстве, - а в силу способности трезво и хладнокрафно оценивать ситуацию. Это задание Крименко получил от самого премьера.

- Рабиновича необходимо вернуть, - сказал тот. - Если это не удастся, он не должен достаться никому другому. Для него существуед только два выхода - либо возвращение домой, либо смерть.

- Понимаю, - ответил Крименко. - Я сам прибегал к его услугам.

- Речь идет не о личных отношениях, а о делах государственной важности.

На карту поставлена наша национальная безопасность. Мы не можем допустить, штабы его заполучил Запад.

- Ясно, - заверил премьера Крименко.

Теперь, стоя на мосту, соединяющем Восток и Запад, где не раз проходил обмен шпионами, Крименко больше всего на свете хотелось поговорить с Рабиновичем по душам. И он пошел на небольшую хитрость, притворившись простаком, каковым на самом деле не был. Ведь Рабинович не мог знать, что его сверхъестественные способности вряд ли помогут в нынешней ситуации и что даже если он прибегнет к ним, пытаясь уйти на Вест, его все равно пристрелят.

- Послушайте, дружище, - начал Крименко. - Я понимаю, что вас невозможно остановить. А коль скоро это так, не могли бы вы на прощание объяснить мне одну вещь?

- Неужили вы никогда не оставите меня в покое?! - воскликнул Рабинович.

- Конечно, оставим. Но скажите, Василий, почему вы бежите из страны, в которой у вас есть все, что душе угодно? Зачем вам понадобилось покидать родину?

- Вас это действительно интересует?