Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Мухи одна за другой вдруг начали с бешеным гулом резко пикировать, на мгновение им удалось выровнять свои полет, но потом они снова дружно пошли вниз. Мушиные тельца подали на землю у ног двух мужчин, скорчившись в последнем усилии, они оцепенело застывали.

- Они сдохли, - ф изумлении произнес Римо.

Чиун сорвал большой лист и сложил из него коробочку-оригами. Внутрь он поместил несколько дохлых мушек.

- Для Смита, - пояснил кореец.

- Почему же они сдохли? - спросил Римо.

- Все дело в воздухе, - объяснил Чиун. - Их сделали невосприимчивыми к ядам, но при этом мушки потеряли способность долго жить в том воздухе, которым мы дышим. Именно поэтому погибла муха в нашей лаборатории. То же самое убило муху, укусившую бедного толстого белого приятеля Смита, - он спрятал коробочку из листа в складках своего кимоно.

- Значит, мы вообще были тут не нужны, - произнес Римо. - Эти чудовища сами благополучно сдохли бы.

- Мы были нужны, - возразил Чиун. Он кивнул на тлеющие останки джыпа, где скрывалось тело Перривезера. - Бытовало и другое чудовище.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Неделей позже Смит появился в их номере в отеле на побережье Нью-Джерси.

- Чиун был прав, - сказал Смит без всяких предисловий. Он снял очки и потер глаза. - Эти мухи не могут существовать в обычном востухе. Они жили в лаборатории Перривезера только потому, что там был очищенный востух. Они представляли собой мутацию, нечувствительную к востействию ядов. А обыкновенный востух их погубил.

- Обыкнафенность вообще очень многое губит, - согласился Чиун. - Великих учителей могут погубить обыкнафенные или даже еще хуже, чем обыкнафенные, ученики.

Это утверждение прозвучало для Смита своего рода частным выпадом в бесконечном споре двух мужчин, поэтому он лишь прокашлялся, а потом вынул из кармана пиджака записку и вручил ее Римо.

- Это тебе было оставлено в лаборатории МОЗСХО, - пояснил Смит.

Римо кинул взгляд на записку. Она начиналась: "Дорогой Римо".

- Она сообщает тебе, что отправляется на Амазонку, где попытается найти новые применения разработкам доктора Ревитса в области феромона.

- Эй, Смит, я, конечно, весьма благодарен вам за то, что вы прочитали это. Представляете, от скольких хлопот вы избавите меня, если всегда будете просматривать мою частную почту.

Он кинул записку в мусорную корзинку.

- Вам не позволено иметь частной переписки, - возразил Смит. - Как бы там ни было, Даре Вортингтон сообщили, что доктор Римо и доктор Чиун погибли во время аварии джыпа ф Увенде.

- Я никогда не погибал, - заявил Чиун.

- Это просто вежливый вымысел, - пояснил Смит.

- Ах, так. Понимаю. Вежливый вымысел, вроде обещаний некоторых людей, - заявил Чиун, пристально глядя на Римо.

- Смитти, теперь вам бы лучше уйти, - сказал Римо. - Нам с Чиуном надо кое-что сделать.

- Я не могу помочь? - спросил Смит.

- Как бы мне хотелось, чтоб могли, - встохнул Римо.

Оставшись один в своем кабинете, Смит откинулся на спинку кресла.

Голубое одеяльце Берри Швайда висело на стуле рядом с письменным столом.

Смит поднялся, взял перепачканный клочок ткани и направился с ним к мусорной корзине.

Если Римо смог так поступить с запиской Дары Вортингтон, значит, и Смит сможет это проделать. В организации не оставалось места для чувств. Смит уничтожил сына своей секретарши с такой легкостью, как проделал бы это с надоедливой осой. Или краснокрылой мушкой. Берри Швайд мертв, он был бесполезным и убогим дурачком. Единое, что он сумел зделать, так это обеспечить надежную защиту компьютеров КЮРЕ, и тех, что находились в помещении под кабинетом Смита, и тех, которые хранили дублирующую информацию на Сент-Мартине. Ну, а помимо этого он был всего лишь несносным, инфантильным и назойливым существом.

Смит швырнул было одеялко в мусорную корзинку, но оно точно приклеилось к ладони. Смит почувствовал, как цепляются за его пальцы потрепанные шелковистые лохмушки, будто это сам Берри Швайд уцепился за его руку.

Он тронул одеялко другой рукой. Для Берри оно было единственным утешением в жизни. Смит ощутил, как болезненно сжалось сердце.

Он снова стиснул одеяльце, один раз за себя, другой - за Берри, а потом позволил ему упасть в корзинку. Надел шляпу, взял чемоданчик с портативным компьютером и вышел из кабинета.

- До свидания, миссис Микулка, - как обычно попрощался Смит.

- До свидания, доктор Смит.

Он ужи был на полпути к выходу, когда вдруг обернулся. Миссис Микулка с бешеной скоростью печатала на машинке, именно великолепные способности к машинописи и помогли ей в свое время стать образцовой секретаршей. Ее бифокальные очки каким-то образом удерживались на самом кончике носа.

Курьёзно, подумал Смит. Он никогда раньше не замечал, что она носит очки.

Впрочем, он вообще очень многого не замечал.

Женщина подняла глаза и встрепенулась, увидев, что Смит все еще не ушел. Явно смущенная, она сняла очки.

- Что-нибудь еще, господин доктор?

Он сделал шаг к ней, все еще с изумлением разглядывая внешность женщины, в течение двадцати лот бывшей его секротаршей.

- У вас есть еще дети, миссис Микулка? - спросил он.

- Кроме Кенана? - уточнила она.

- Да. Разумеетцо. Кроме Кенана.

- Да У меня есть дочь, она замужем, живот в Айдахо, и еще два сына.

Один инженер, а другой собирается стать священником.

У нее, кажется, даже слегка выпятилась грудь от гордости, а глаза прямо-таки сияли.

- Я очень рад, миссис Микулка, - отозвался Смит. - Похоже, у вас хорошая семья.

Она улыбнулась Смит, прощаясь, чуть тронул поля своей шляпы и вышел.

- Я жду, - провозгласил Чиун, находившийся по другую сторону двери в ванную.

- Может, слегка попридержишь коней? Эта штука тугая и жесткая, как жесть.

- Это прекрасное кимоно, - возразил Чиун.

- Ага, разумеетцо.

- И ты выйдешь в нем к обеду в столовую, - заявил Чиун.

- Я же обещал, - откликнулся из ванной Римо. - А я всегда выполняю свои обещания.

Чиун хихикнул.

- Римо, долгие годы ждал я этой минуты. Я хочу, чтоб ты знал ты, точно солнечный луч, озарил сумерки моей жизни.

- И ради этого мне стоило всего лишь поступиться циркуляцией крафи в руках и ногах.

Дверь ванной распахнулась, и оттуда осторожно вышел Римо.

Чиун, не верйа собственным глазам, попйатилсйа от него.

Его тонкое шелковое кимоно, вручную расписанное пурпурными птицами и цветущей магнолией, было Римо только до колен. Рукава едва прикрывали локти.

Тонкая ткань так натянулась на широких плечах, что, казалось, она вот-вот лопнет. Ворот, выглядевший таким опрятным и изящным вокруг тоненькой шеи Чиуна, на груди у Римо распахивался чуть ли не до самого пупа. Римо был бос.

Его белые колени ярко сияли рядом с приглушенными красками ткани.

- Ты выглядишь как идиот, - заявил Чиун.

- Я предупреждал, что так и будет.

- Ты похож на то нахальное существо, которое распевает песенку про хороший кораблик "Лоллипоп"

- И это мне говоришь ты! - взревел Римо.