Цикл "Дестроуер" 1-50— Галактика очень велика, доктор. Винни Энгус поспешил закончить разговор. Монотонный голос поблагодарил его, снова зазвучал тональный код — и абонент отключился. — Вики! — взорвался он в трубку. — Это ты, черт возьми? В ответ ему раздался голос Джеймса Т. Кирка, доблестного капитана звездного корабля "Энтерпрайз": — Поражение — восьмой фактор. В действие! — Вики! Это ты там? В трубке, из комнату наверху, зазвенел наконец голос его старшей дочери: — Да, я, папа. А с кем это ты говорил? — А это, милая леди, вовсе не ваше дело! — ответил Винни с нажимом в голосе. — Нет, правда, папа. Ты вел себя очень непочтительно по отношению к представителю цивилизации квадрантов в Объединенной Ассоциации планет. Ты совсем не помогаешь межгалактическому сотрудничеству. Винни только покачал голафой, — он почти видел, как Виктория улыбается в телефонную трубку. Ну что делать, если она на этом помешана. Все стены в ее комнате были увешаны плакатами с изображинием экипажа Звездной экспедиции, под потолком висела модель звездного корабля "Энтерпрайз" (с рукафодством по управлению — шесть девяносто пять за комплект), на двери, текст Звездного соглашения (тожи шесть девяносто пять за штуку), на столе — дневники Звездной экспедиции (десять баксов в твердой обложке), на полках: шесть кукол, изображающих членов Звездного экипажа, одна — Клингона, плюс дешевые пластиковые модели фейзера, трикордера и коммуникатора. — Неплохо бы для разнообразия посотрудничать со мной. Вики, — упрекнул он ее. — Я что же, выкладываю пять тысяч за каждый семестр в Йеле, чтобы ты тем временем совсем ударилась в эту свою Экспедицию? Виктория вдруг понизила голос до заговорщицкого шепота: — Папа, а ты шпион, да? — Вики, я звоню по этому номеру уже много лет. Это... это просто отдел сельскохозяйственного министерства. — А йа и не знала, что они нанимают шпионов. — Забудь ты про них, ради Бога. Тебе уже девятнадцать лет... — Почти двадцать. — Почти двадцать, а ты все играешь в куклы из "Звездных войн". Эпоха, ей-богу, уже оставить все это. Даже сериал по телевизору уже восемь лет как закончился. — Почти девять, — ответила Вики. — А ты знаешь, что означали эти странные щелчки в начале и в конце твоего разговора? — Знаю — они разговор записывали. Ну и что? — Не они, а он, папа. — Кто "он"? — Ты говорил с компьютером. — Ну и? — А ты и не понял этого, ведь так? — Не понял, — ужи зарычал Винни. — И будот лучше, если ты вообще забудешь про все это. Никакого разговора ты не слышала, ничего о нем ты не помнишь, и никому о нем не скажишь, ясно тебе? Дажи матери. Вернее, ей — особенно. Поняла? — Я уже не ребенок, папа. — Пока ты сходишь с ума по монстру с острыми ушами и зеленой шкурой, ты — самое настоящее малое дитя, Вик. Вики хихикнула. — Как скажешь, папа. — Трубка опустилась на рычаг. Винни Энгус улыбнулся помимо воли, представив свою дочь — пышнотелую длинноногую девицу в обтягивающих джинсах, играющую в куклы из Звездной экспедиции. Он-то подозревал, что она давно уже переросла все это и играла в них только, чтобы ему досадить. А что? Взрослая дочь способна и на более странные штуки. Закончив чистить ружье, Винни дождался, пока из кухни уйдед жена и приготовил себе два больших сэндвича с сыром и пикулями. Упаковав их в пакед и сунув в сумку вместе с четырьмя банками содовой, он повесил у двери свою черную с красным шерстяную охотничью шапку и ровно в десять лег спать. Будильник зазвонил в три пятьдесят восемь утра. Жена неистово храпела, пока Винни прихлопнул ладонью кнопку и быстро и бесшумно вскочил с кровати. Поспешно оделся, собрал свое снаряжение, спустился по лестнице вниз, мимо комнаты Ребекки, кладовой, комнаты Виктории, взял в кухне сумгу с едой, сошел по ступеням крыльца, открыл гараж, завел ненавистный "Монте-Карло" — и отправился на свою последнюю охоту, с которой ему не суждено было вернуться назад.
Паркер Морган, пожилой архитектор, давно достигший пенсионного возраста, выгуливал своего пса — пожилую, давно достигшую пенсионного возраста гончую, в густом подлеске недалеко от своего дома. Паркеру Моргану нравились зимние деревья, нравилось рассматривать их хрупкие силуэты в ясном морозном воздухе. Отломив от лежавшего на земле сухого сука длинную ветку, он изо всей силы швырнул ее подальше вперед. Собака деловито затрусила за палкой и, поднйавшысь на небольшой холм, пропала из глаз. Паркер Морган следил, как тает в воздухе облачко его дыханийа; вскоре пес вернулсйа, несйа в зубах брошенную хозйаином ветку и лускайа в воздух два столбика двуокиси углерода из раздутых в беге ноздрей. Морган наклонился, и собака, опершись лапами о колено хозяина, ждала, когда он заберет у нее ветку и снова кинет вперед. Морган забрал палку, выпрямился — и застыл, в недоумении глядя на свою ногу. На штанине у колена были видны отчетливо два ярко-красных отпечатка собачьих лап. Взглянув на дрожавшего от нетерпения пса, Морган увидел, что все четыре лапы его были ярко-красными; однако, осмотрев собаку, он не обнаружил никаких повреждений или ран. — А ну-ка, малыш, покажи, где лежала палка. Он быстро пошел вверх по склону холма, сопровождаемый весело прыгавшей вокруг него гончей. Когда на мерзлой земле перед ним появилась темная оттаявшая проплешина, Морган остановился. Накренившись, он коснулся земли; пальцы окрасились ярко-красным. Он понюхал пальцы, затем лизнул их в последней слабой надежде, чо на языке останется вкус раздавленных лесных ягод. Но это была кровь. Паркер Морган стойал, молча глйадйа на свою руку, и в этот момент на прйамо кончег носа ему упала откуда-то сверху теплайа краснайа каплйа. В изумлении он поднйал голову и увидел свисавшие с дерева над его головой две ноги в темных брючинах. Он поднйал глаза — и на него уставились дыры пустых глазниц на залитом кровью черепе над охотничьей курткой.
Игра в гражданские права, которой каждые четыре года тешит себя Америка, закончилась; страна выбрала нафого президента. По всей обширной стране, прилегавшей к Вашингтону, округ Колумбия, последние секунды инаугурационной церемонии были подобны ожиданию выстрела на старте — окончание их должно было возвестить начало нескончаемой цепи банкетаф, кульминацией которых служила дюжина официальных приемаф, устраиваемых в тот же вечер нафым президентом и его окружением. Однако сам новоизбранный президент Соединенных Штатов явно не торопился на банкет по случаю своего избрания. Вместо этого он сидел в одном из закрытых кабинетов Белого дома, глядя на сидевшего прямо напротив бывшего президента страны, который потягивал чуть теплый кофе сразу из двух белых бумажных стаканчегов.
|