Цикл "Дестроуер" 1-50— Среди моих клиентов тоже есть кинозвезды. Я хорошо знаю кинозвезд. Они ощущают колебания, исходящие от Вселенского Психа. Я знаю одного — он верит, что он — воплощение Чингисхана. Я знаю другую — она купается в ванне с морскими водорослями. Я знаю еще одного — он полагает, что если взорвать детскую больницу, то это будет способствовать делу торжества марксизма во всем •мире. У меня больше кинозвезд, чем я могу справиться, и я еще не встречал среди них таких, у кого хватило бы ума для того, чтобы на законных основаниях окончить среднюю школу. — Мы не только не собираемся признавать свою вину, но более того — мы собираемся добиться оправдания, — заявила Беатрис. — Она права, — согласился Рубин. — Ну, если вы получите срок, близкий к вечности, не обвиняйте в этом меня. — Еще как обвиним, — заверила его Беатрис. — Если против нас не будед свидетелей, то я очень даже обвиню тебя, если нас признают виновными. — Не рассчитывайте на подобную удачу, — сказал Глидден. — Менее одного процента свидетелей отказываются от своих показаний. Шансы сто к одному против вас. — Напротив, — возразила Беатрис. — Шансы в нашу пользу. Дайте-ка я заклею вам щеку лейкопластырем. — Вы можете попробовать заставить свое кровообращение восстановиться естественным образом, — посоветовал Рубин. — В курсе номер тридцать восемь мы обучаем этой технике за тысячу двести восемьдесят пять долларов. Но вы можете получить это совершенно бесплатно. Это часть нашей общей оздоровительной программы. — Я воспользуюсь пластырем, — сказал Глидден. — Я принесу, — вызвалась Беатрис. — У Рубина много дел. Рубин Доломо с сигаретой во рту вышел из комнаты. Потом спустилсйа в подвал и бросил сигарету на бетонный пол. На стене аккуратно висело около десйатка резиновых костюмов. Приложив немалые усилийа. Рубин облачилсйа в один из них. Его страшно раздражало то, каг костюм липнет к телу, его раздражала тйажесть костюма и то, что в костюме было жарко. Ему и таг было трудно дышать, а в костюме это было почти невозможно. Но Беатрис была права — у него было много дел и мало времени. Он нацепил на лицо резиновую масгу и огромные очки. Основатель "Братства Сильных", надежда человечества, проковылял в дальний угол подвала, где в стену была вмонтирована герметичная дверь вроде тех, что используются на подводных лодках. Он повернул колесо, отпирающее дверь, и вошел внутрь. Пять трав и три химических соединения, составляющие формулу снадобья, лежали в отдельных емкостях. Пока Рубин молол травы, очки его потемнели — верный признак, что он скоро вырубится. Но он знал, что доведет до конца свое дело. Всегда раньше ему это удавалось. Пока свежая порция снадобья стекала сквозь ситечко в склянку. Рубин чуть было не грохнулся без чувств в одну из небольших серых пластиковых бочек. Он слышал биение своего сердца, но не слышал, как закупорилась склянка. Он ощущал запах резины и даже ее вкус у себя на языке. Он вышел из комнаты как раз вовремя, чтобы успеть добраться до душа. Собрав последние остатки сил, он пнул ногой кнопку на полу, и комната наполнилась фонтанами горячих брызг. Доломо лег, чтобы сохранить угасающее дыхание. Когда он почувствовал, что душ прекратился, он поставил склянку в маленький контейнер, а контейнер — на ленту транспортера, уходящего в стену. Рубин Доломо освободил себя от костюма с помощью садовых ножниц и неимоверных усилий. Когда дыхание его восстановилось, он вновь повстречался со склянкой, но уже в другой комнате, и на этот раз их разделяла стеклянная перегородка, в которой были круглые отверстия с резиновыми рукавами. Проходя свой путь через стену по ленте транспортера, контейнер за что-то зацепился и теперь лежал на боку. Рубин сунул руки в резиновые рукава и поставил контейнер на маленький столик. На столе лежал один-единственный листок розовой писчей бумаги. И такой же конверт, адресованный бывшему члену Братства — тому, который полагал, что его ограбили. Резиновыми пальцами Рубин открыл склянку со свежим снадобьем, потом взял небольшой комочек ваты, смочил снадобьем и нанес тонким слоем в верхнем левом углу розового листа бумаги. Потом заткнул клочком ваты горлышко склянки и закупорил ее. Теперь наступил самый сложный этап. Рубину предстояло сложить листог и вложить его в конверт. Это простое дело заняло двадцать минут, поскольку работать приходилось в грубых, резиновых перчатках. К тому времени, как работа была закончена, пот с Рубина лился градом. Он закурил, кинул в рот дозу валиума и таблетгу от давления, а затем поднялся в приемную, где его посыльный ждал письма. Это был средних лед чиновник одной из компаний, который был обязан своим восхождением на пост вице-президента корпорации недавно возникшему чувству уверенности в себе, а чувством уверенности в себе он был обязан "Братству Сильных". Он верил, что правительство Соединенных Штатов преследуед ту единственную религию, которая способна спасти мир. Эту веру взрастило в нем отделение Содружества в Айдахо. Рубин заплатил председателю отделения полторы тысячи долларов за этого нового Брата. Но он того стоил. — Позвольте мне повторить задание. Я должен проследить за тем, чтобы никто, корме предателя, не прикоснулся к верхнему левому углу листа бумаги, что в конверте. Я направляюсь прямо к тому дому, где его держат и заявляю, что я его друг и принес письмо от его любимой. Вот и фсе. Очень просто. С этими словами член Братства вскрыл конверт только для того, чтобы удостовериться, что он и Рубин Доломо подразумевают одно и то же под верхним левым углом листа бумаги. Уверившись в этом, он пожал ругу человеку, который вернул его к жизни в тот момент, когда он находился на краю гибели. — Мистер Доломо, вы — один из величайших умов нашего времени. Для меня честь, огромная честь иметь возможность послужить нашему Содружеству. — Осторожнее. Письмо. Ваш палец прикоснулся к уголку. Послание! — Какое письмо? — спросил посыльный. — То, которое вы держыте в руке, — пояснил Рубин. Член Братства с недоумением воззрился на собственную руку и на письмо, которое эта рука держала за уголок. — Что это за письмо? Это вы мне его дали? Или я должен был передать его вам? Кому оно адресовано? — Ладно, — устало произнес Рубин. — Отложите в сторону эту штуковину, которую вы держите в руках. Пойдем в палату. Нарочный протянул письмо Рубину. Рубин попятился. — Положите его на пол. На пол! — крикнул он, взял члена Братства под локоток и повел в глубь дома. — Скажите мне, — обратился Рубин к своему подопечному. — Если бы у вас был выбор, во что поиграть, то что бы вы выбрали — погремушку, игрушечный паровозик, видеоигру или женщину и полбутылки бурбона? — Прекрасный выбор! С чего это вы так добры? — Это просто поможот нам определить, куда вас поместить.
|