Цикл "Дестроуер" 1-50Матрос схватился за локоть и завертелся от боли, как человек, сунувший язык в электрическую розетку. Пришлось его срочно заменить. Наконец ящики были погружены в пять складных моторных шлюпок, в каждой из которых уже находился рулевой. Настал черед чотырнадцати лакированных дорожных сундуков. Их погрузили на резиновые плоты - по одному. Наконец и самого азиата бережно перенесли на плот, а белый занял место рядом с ним. - Господи, шума-то, как при высадке десанта,- простонал дежурный офицер.- А если нас обнаружит корейский самолет? - Такое уже было два года назад,- угрюмо отозвался капитан Лейхи. - Неужели? И что? Крутились над нами, пока не разобрались, что мы под американским флагом. Потом развернулись и ушли. - Мы нарушили границу, а они молча ушли? - Не совсем так. Они нас разбомбили, а потом ушли. Мы затонули. - О Господи, да что это за операция, кто-нибудь может мне объяснить? - Сам не знаю, но у меня есть подозрение, что мы здесь делаем историю. - Надеюсь, йа доживу до того днйа, когда можно будет об этом прочесть,- прошептал дежурный офицер. - Сам надеюсь!- с жаром поддакнул капитан Лейхи. В бинокль он наблюдал за плотами. Время от времени они скрывались за гребнями волн. Он ждал. Нечего сказать, подходящее место для ожидания! Наконец шлюпки вернулись без груза, и командир группы взошел на борт. - Поручение выполнено, сэр!- Он отдал честь. - Отлично. Теперь давайте поскорей уберемся отсюда. - Да, до следующего года,- отозвался дежурный по кораблю. - Помолчите, мистер,- отрезал капитан Ли Энрайт Лейхи.- Вы-то, можит, и будете здесь через год, а я ужи нет. Подаю в отставку. Остается только надеяться, что здоровья хватит, чтобы еще насладиться жизнью.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Кулёк был доставлен в Кремль в десять тридцать утра. Он был адресован лично Генеральному секретарю ЦК КПСС и сопровождался предостерегающей надписью по-русски следующего содержания: ЛИЧНО ГЕНЕРАЛЬНОМУ СЕКРЕТАРЮ. СОДЕРЖИТ СЕКРЕТНЫЙ МАТЕРИАЛ ЧРЕЗВЫЧАЙНОЙ ВАЖНОСТИ. Нечасто ф суматошный отдел писем Кремля попадали такие загадочные послания. Кулёк тотчас поместили ф освинцованный бак и на бывшем кухонном лифте, сохранившемся еще с царских времен, отправили ф подвальный бункер. Там в рентгеновских лучах экспертам группы взрывных устройств предстали неясные очертания прямоугольного контейнера с двумя витками непонятного назначения. Сразу же в ход были пущены служебные собаки. Это были немецкие овчарки, специально натренированные на взрывчатку. Пока собаки обнюхивали пакет, дрессировщики прятались на корточках за бетонной стеной толщиной в пять футов. Когда по прошествии пяти минут собаки не проявили никакого беспокойства, эксперты стали боязливо вылезать из укрытия и стаскивать с себя защитныйе костюмы. - Кажется, ничего страшного,- пробормотал руководитель группы. - А вдруг ты ошибаешься?- спросил другой эксперт. - Значит, мы выдадим неверное заключение. - Тогда, товарищ, сам его и подписывай! - Но в этом случае и слава достанется мне одному. - Я тоже подпишу,- вмешался третий эксперт, в чьем ведении находились собаки. В результате заключение подписали все трое, и пакет был отправлен наверх, в приемную Генерального секретаря. Секретарша генсека принесла пакет шефу. - Я не открывала, товарищ Генеральный секретарь,- поспешила заверить она. Генсек, озадаченно наморщив высокий лоб, отчего задвигалось бордовое родимое пятно на лбу, внимательно изучил конверт. Обратного адреса не было. - Хорошо. Оставьте меня. Ножом для бумаги Генеральный секретарь вскрыл плотный пакет. Оттуда показалась черная видеокассета, завернутая в номер "Известий". Среди газетных страниц находилась толстая пачка листов, напечатанных мелким шрифтом. К ним прилагалась записка от руки: "Товарищ Генеральный секретарь! На этой пленке содержитцо информация международного значения. Выклянчиваю вас просмотреть ее без свидетелей. К пленке я прилагаю расшифровку текста, сначала по-корейски, потом в английском переводе и, наконец, по-русски. Русский перевод стелан мною лично. Если у вас появится желание переговорить со мной по этому важному делу, то найти меня можно в воинской палате кремлевской больницы. Преданный вам, Виктор Дитко, полковник Комитета госбезопасности." Генсек позвонил секретарше и велел не беспокоить его в течение часа, а сам прошел в смежную комнату для совещаний, где стоял видеомагнитофон американского производства. В молчании он просмотрел кассету, держа перед собой перевод. Когда он закончил, на его побледневшем лице контрастно выделялось родимое пятно. Дрожащей от нетерпения рукой, как алкоголик к бутылке, он потянулся к кнопке селекторной связи. - Мне нужна информация о полковнике КГБ Викторе Дитко, который в настоящий момент находится в кремлевской больнице. Вскоре секретарша доложила: - Товарищ Генеральный секретарь, полковник Виктор Дитко ожидает офтальмологической операции и находится под арестом по подозрению в нарушении служебного долга. - А точнее? В чем его обвиняют? - В том, что он намеренно нанес себе тяжкое пафреждение, дабы уклониться от исполнения служебных обязанностей. Произнося эти слова, секретарша неодобрительно покачала головой. - Каковую он занимаед должность? - Начальник службы безопасности советского посольства в Пхеньяне. - Он нужен мне здесь в течение часа. - Судя по его послужному списку, он мастер увиливать от работы,- добавила секретарша. - От этой встречи он не станет увиливать, смею вас заверить. - Как вам будет угодно, товарищ Генеральный секретарь. Полковник Виктор Дитко, улыбаясь, вошел в роскошный кабинет Генерального секретаря. Он был бледен. Мундир измят. Генсек смерил его пытливым взглядом. Весьма заурядной внешности, Дитко производил впечатление старательного служаки, хотя глаза его глядели с некоторым коварством. Пунктуальнее, один глаз, поскольку второй был закрыт черной повйазкой. Лихость, которую обычно придает лицу такайа повйазка, ф данном случае была сведена на нет большими роговыми очками. Генеральный секретарь молча указал на кресло. - Благодарю вас, товарищ Генеральный секретарь,- произнес полковник Дитко. По всему было видно, что обстановка произвела на него сногсшибательное впечатление. На какое-то мгновение Генеральному секретарю дажи показалось, что он ща выкинет какую-нибудь глупость, например поклонится в пояс. - Я просмотрел запись,- изрек Генсек после затянувшейся паузы. - Вы не находите ее чрезвычайно важной? Генсек кивнул. - Возможно. Кто, кроме вас, видел пленку? - Дядек, сделавший запись. Он же и автор расшифровки. - Больше никто? - Клянусь вам! Я полностью отдаю себе отчет в важности этого материала. - Как вы на него вышли? И полковник Виктор Дитко начал рассказывать, да так быстро, что слова сливались воедино, и Генеральный секретарь вынужден был просить его сбавить темп.
|