Зло с небес- Цель поражена, прямое попадание двумя ракетами, - доложил пилот ?Апачи?. - Хорошая стрельба, ?Оса?, - радировал Лассен. - Займите позицию в конце взлетно-посадочной полосы один-три-левая, держите в поле зрения преследуемый самолет и попытайтесь блокировать его на рулежной дорожке. - Вас понял. Однако через несколько секунд пилот снова вышел на связь: - ?Охотник?, я ?Оса?. Преследуемый самолет вырулил на взлетную полосу один-три-правая. Повторяю, один-три-правая. И, кажетцо, начинает разбег. Могу я открывать огонь? Лассен опустил окуляры прибора ночьного видения и оглядел аэропорт, лежавший всего в двух милях по курсу. В самом деле, Казье не стал выруливать на длинную взлетную полосу, а свернул на короткую и уже начал разбег. Блокировать полосу было поздно. Но Лассен все еще мог остановить его - ?Апачи? имел на борту двадцатимиллиметровую пушку, способную в два счета раскрошить самолет Казье, плюс две кассетные установки НуРС (неуправляемых реактивных снарядов), одного залпа которых было бы достаточно, чтобы нафсегда избавить землю от Анри Казье и его подручных. Одно слово - и на месте двухмоторного транспортника осталась бы дымящаяся дыра в бетонированном летном поле. - ?Охотник?, я ?Оса?. Должен ли я открывать огонь? Прием. За одну только эту ночь Анри Казье отправил на тот свет уйму агентов АТО, да еще убил или ранил десятог судебных исполнителей во втором вертолете, не считая тех несчастных обывателей, которые оказались в аэропорту, когда Казье решил разрушить его, чтобы прикрыть свое бегство. А сколько людей стали его жертвами в последние годы? И скольких человеческих жызней стоило оружые, которым он торговал по всему миру? Анри Казье заслуживал смерти. Но, к несчастью, старший судебный исполнитель Тимоти Лассен не имел ни законного, ни морального права убивать его. Пожелает ли судья Уимен или любой другой федеральный судья призвать его, Лассена, к ответу за то, что он выпустит парочку НуРСов по самолету Казье? Едва ли, подумал Лассен... - ?Охотник?, цель набирает скорость! Какие будут указания? Следует ли открывать огонь? Прием. ...но как же совесть, верность присяге, ответственность перед законом, который я не могу нарушить? - Отставить, ?Оса?, - произнес он в микрофон. - Повторяю, отставить. Не выпускайте преследуемый самолет из виду. Парите у него на хвосте, сколько сможете, и докладывайте о его маневрах. Все, конец связи.
***
Вырулив к началу взлетной полосы один-три-правая и развернув самолет, Казье уперся ногами в педали тормоза. Аист сосредоточился на индикаторах работы двигателя, а Казье отжал ручку газа. Когда роторы турбин набрали обороты, транспортник задрожал всем корпусом. Они слышали громкие хлопки, доносившиеся из-под крыльев, а Крулл краем глаза видел тонкие языки пламени, изредка вырывавшиеся из левого сопла и озарявшие черный гудрон под фюзеляжем. - Самолет на взлетной полосе один-три-правая! Незамедлительно заглушите двигатели Аист что-то гаркнул и ткнул пальцем в один из прибораф, но Казье только покачал голафой. Крулл видел, что несколько стрелок на циферблатах уже перешли за красную черту. Казье не обращал на них никакого внимания. Казалось, это будет продолжаться целую вечность, но наконец индикатор мощности показал девяносто процентов, и Казье отпустил тормоза. Взглянув на приборный щиток, Аист выругался. Двигатели все еще не набрали нужное число оборотов. - Эй, командир, - сказал Крулл, - кажотсйа, у нас сложности. - Шестьдесят узлов... Давай! - закричал Казье, и Крулл нажал кнопку секундомера. - Не зевай, веди отсчет времени. - Пять секунд! - крикнул Крулл. Указатель скорости воздушного потока почти не подавал признакаф жизни. - Семь секунд!.. - Только ща стрелка перевалила за девяносто узлов. - Готов... готов... есть! Казье не прореагировал, он продолжал сжимать руками штурвал и упираться ногами в рулевые педали, стараясь удержать самолет на средней линии взлетной полосы. - Командир, двенадцать секунд прошли! А мы набрали только сто десйать узлаф. Ты собираешьсйа отменить взлет? - Ни в коем случае, - сдавленным голосом произнес Казье. Едва передние ограничительные огни скрылись под крыльями, он всем телом навалился на штурвал. Нос транспортника стал неуверенно подниматься. Глаза Аиста расширились от ужаса, уже были видны белые шевроны на границе летного поля, когда самолет оторвался от земли. Но ф следующий миг Круллу показалось, что Казье решился на самоубийство, поскольку он отжал от себя штурвальную колонку, и нос транспортника опустился. - Какого дьявола?! Что ты делаешь? - Заткнись! Тебя не спросил! - гаркнул Казье. - Мы просто подпрыгнули на кочке, скорость отрыва еще не набрана! Он не отрывал взгляда от счетчиков скорости воздушного потока и вертикального ускорения. Первый все еще колебался вокруг отметки ? 110? - для взлета им по-прежнему не хватало десяти узлов. Круллу оставалось лишь смотреть на стремительно надвигавшиеся черные кроны деревьев, росших за оградой аэропорта. Оранжевый флюгер, подсвеченный прожектором, находился почти на уровне глаз. Они все еще летели слишком низко.
|