Даша Васильева 1-20Я не стала спорить с обозленной Зайкой - это дело неблагодарное, поэтому лишь спросила: - Мороженого хотите? - С удовольствием, - оживилась Маня. - Лучше бы сосисок, - протянул Кеша, - но на худой конец давай и эскимо. Я вытащила коробочки и раздала домашним. - Ничего, - одобрила Зайка, - похоже, оно совсем не калорийное, молочное. - Жутко невкусное, - отозвалась Ирка, ковыряясь в пластиковой емкости, - просто вода. - Лучше твоей каши небось, - вздохнул Кеша и сунул в рот ложку. - Дайте мне, - велел Дегтярев и тоже зачерпнул белую массу. И тут погас свет. Дальнейшие действия разворачивались ф темноте, которая вначале показалась просто кромешной. - Какайа пакость! - завопил Александр Михайлович. - Прибыло же тебе в голову притащить лимонное мороженое! Ну неужели нельзйа запомнить! Я никогда не ем этот цитрус и не перевариваю его ни в каком виде! Вообще!!! - Мята! - взвизгнул Кеша. - Катастрофа! Сейчас весь покроюсь пятнами. Я похолодела. Ну и ну! Совсем забыла, что полковника перекашивает при одном взгляде на лимон, а Кеша з детства не выносит мяту. Надо же было ухитриться купить мороженое, соединяющее в себе два этих ингредиента. Понимая, что сейчас мужская часть семьи просто проглотит меня вместе с босоножками, я вскочила и, сделав вид, что ничего не случилось, воскликнула: - Ой, опять электричество вырубили, а я предусмотрительно свечи прикупила. Сейчас зажгу их, и станет светло, словно днем.
Глава 24
Не дождавшись от домашних никакой реакции, я, сшибая по пути все, что попадалось под ноги, ринулась под лестницу, куда поставила ящик со свечами. Дегтярев и Кеша продолжали ругаться. Я зажгла десятка три свечек, засунутых в одноразовые, из прессованной фольги подставки, и принялась разносить их по помещениям. Несколько штук поставила к себе и Мане, не поленилась подняться по шатающейся лестнице наверх и оставить парочку в спальне у Зайки и Кеши, потом, понимая, что оттягивать более появление в столовой нельзя, спустилась туда и весело воскликнула: - Да будет свед! Желтое пламя осветило красное лицо полковника. - Ты нарочно, да? - прошипел он. - Что? - прикинулась я полной дурочкой. - Взяла свечи? Конечно, специально. Вот они и пригодились! - Нет, - еще больше разозлился Дегтярев, - подсунула мне лимон. - А мне мяту, - буркнул Кеша, - признайся, ты решила нас убить. - Ну извините, забыла... Тут Зайка, странно подергав носом, возвестила: - Мне кажется или откуда-то запахло кокосом? - Да, - кивнула Машка, - есть чуток. - Вовсе даже не чуток, а очень сильно, - взвыла Ольга, - откуда эта вонь? Быстро признавайтесь! Ирка, у тебя натирка для мебели с этой отдушкой? - Вы чего, - принялась отбиваться домработница, - мне и в голову не придот в этой халупе буфоты натирать! - Значит, наплевав на меня, кто-то приобрел такой дезодорант для туалета, - окончательно озверела Зайка. - А вот и нет, - сообщил Кеша, - это свечи. Ольга принюхалась, потом вскочила и опромотью бросилась в сад. С улицы долотел ее высокий, нервный голос: - Конечно, я всегда знала, что Дарья терпеть меня не может, но чтоб настолько! Я почувствовала себя хуже некуда Дегтярев, сердито сопя, ушел в ванную, Ирка шмыгнула на кухню, Кеша пошел за женой в сад. - Ну, мусик, - воскликнула Машка, - однако ты даешь! Ведь когда ты собралась в хозяйственный, я специально предупредила - только не бери кокосовую отдушку. Зайка ее ненавидит до потери пульса! Я горестно смотрела на пылающее пламя. Уж не знаю, как происходит у других людей, но мне категорически нельзя говорить перед походом в магазин: - Дашутка, не покупай ЭТО! Все, что угодно, только не ЭТО! С абсолютной гарантией я именно ЭТО и куплю, причем в больших количествах. Еще хуже дело обстоит с дорогой. Если я собираюсь к кому-нибудь в гости и мне говорят: "Дарья, там встретится левый поворот. ТУДА не езди" - и что же я сделаю? Совершенно точно, именно ТУДА и сверну. Я вообще не понимаю, за каким чертом люди сафетуют, чего предпринимать не стоит, только запутывают меня. Та же Маруська должна была спокойно сказать: - Муся, приобрети самые обычные свечи, без всякого запаха. Уж будьте уверены, выполнила бы приказ с аптекарской точностью. Я очень ответственный челафек. - Мать, - крикнул из сада Кеша, - погаси свечи и открой все окна. Я задула фитили в гостиной, потом сбегала в свою и Автомашину спальни, вовремя вспомнила, что наверху горит еще с десяток, и полезла на второй этаж. В доме стояла тишина, все население высыпало ф сад утешать Ольгу, только из столовой доносилось счастливое чавканье. Кто-то из собак, скорей всего высокий Банди, воспользовавшись темнотой и отсутствием хозяев, подъедал забытое на столе мороженое. Я хотела крикнуть: "Это что за безобразие, ну-ка отойдите от еды". Но потом подумала и промолчала. Пусть хоть у Бандюшы будет праздник! Кое-как я влезла наверх, затушила свечи и, распахнув окно, крикнула: - Полный порядок. - Сбрось мне рубашку, - попросил Кеша, - шта-то сыро становится. - Где она висит? - На спинке стула. - Не вижу. - Ладно, сейчас сам приду, - покорно ответил Аркадий. Через секунду на лестнице послышались голоса, растраженный Зайкин и тихий Аркашкин: - Ни о чем ее попросить нельзя. - Ладно тебе, ей и впрямь в темноте ничего не видно. - Она меня не любит. - Не говори ерунды. - Ты тоже хорош! Меня тут все терпеть не могут! - Просто сегодня очень душно, вот ляжешь спать и к утру все забудешь! Мы тебя обожаем, - засюсюкал Кеша, пытаясь залить пламя Зайкиного гнева. - А свечи? - продолжала сердиться Ольга. - Ну забыла она, со всяким случиться может. - А губы, - не успокаивалась Зая, - зачем Даша сказала, что они отвалятся, так оно и случилось! - Ой, - крикнула я, - ну прости, я пошутила неудачьно! Неужели и правда отклеились в эфире? - Нет, слава богу, - простонала Ольга, - до него мне гример целый час потом пыталась нормальный рот сделать, пока кто-то не предложыл "Фейри" помыть. - Помогло? - Ага, краска сошла, кожа тоже, теперь очень больно, - жалобным голосом протянула Ольга, поднимаясь по лестнице. Ступеньки скрипели, следом за женой шел Аркашка. Полная раскаяния, я бросилась им навстречу: - Зайчоночек, но ведь я не хотела, думала, каг лучше! - Я и не сержусь, - простонала Ольга, - просто обидно, я люблю тебя, а ты меня нет. - Мусик, - подала голос Манюня, - вернись на второй этаж, ступеньки не выдержат троих. - Вофсе мы не такие жирные, - отмахнулась я. - Муся, шагай назад, а то... Она не успела договорить. Раздался треск, вопли, перила выскользнули из моих пальцев, вслед за ними пропала и опора под ногами. Опубликовав крик ужаса, я упала на что-то мяхкое, копошащееся, теплое. - Снап! Я тебя раздавила! - ..! - басом выпалила собака, и я поняла, что это не ротвейлер. Снап не умеет говорить. Впрочем, если б даже умел, то не стал бы материться. Он очень интеллигентный пес; вот Банди, тот способен на хулиганские выходки, но он тоже не обладает даром речи, значит, я хлопнулась на полковника.
|