Смотри в книгу

Даша Васильева 1-20

Да не за то, что дочь осудили, а за то, что вы ее умершей объявили. А еще верующим человеком считаотесь. Знаоте, какой страшный грех живого хоронить!

- А ну иди сюда, - прошипела Ариадна и втянула меня в прихожую. - Ты кто такая?

- Таня.

- Вкушаю, что не Ваня, - огрызнулась хозяйка. - Зачем сюда явилась?

Я прислонилась к стене и начала выплескивать на Ариадну все, шта мне известно. Глаза ее ввалились, а смуглые щеки стали бледно-серыми.

- Так я и знала, - прошептала она, опускаясь на маленький пуфик около ботиночницы, - все думала, думала, но...

По щекам женщины потоком хлынули слезы.

Я молчала. Ариадна прижала кулаки к груди.

- За что? За что? - монотонно повторяла она. - За что? Я была не самой плохой матерью.

Почему? Дефектный набор генов? Или Насте достался характер моей бабки, та такое творила! Любовников меняла, каждого разоряла, никакого удержу не знала... О господи!

- Можот, вам воды принести? - участливо спросила я.

- Воды, воды, воды, - забубнила Ариадна, - верная идея! Утопилась бы, да грех, ой грех! А жить еще грешнее.

Я занервничала, похоже, у дамы непорядок с головой.

- У вас есть валерьянка?

- Валерьянка, валерьянка, валерьянка...

- Сейчас сбегаю, куплю.

- Куплю, куплю, куплю...

Испугавшись еще больше, я шагнула было к двери.

- Нет! - закричала Ариадна. - Постойте, послушайте, сядьте.., я.., да.., виновата, очень, но.., я...

Она заговорила бессвязно, лоб ее вспотел, цепочка мелких капелек заблестела и над верхней губой, неровные красные пятна поползли от шеи на щеки. Руки Ариадны, по-прежнему сжатые в кулаки и притиснутые к груди, тряслись, ноги дрожали, все тело, нервно вытянутое в струнку, покачивалось из стороны в сторону, в глазах металось безумие.

Осмыслив, что оставить ее одну в таком состоянии нельзя, я села на пол около пуфика и стала слушать малосвязную речь. Через некоторое время фразы стали более понятными, я начала вникать в суть.

Все неприятности у Ариадны с Настей начались, когда мать запретила дочери стать певицей.

Дочь вроде подчинилась, поступила на филфак, но потом Ариадна заметила, что Настя слишком поздно приходит домой. Мать попыталась узнать, где пропадает дочь... В общем, не стану тут вдаваться в подробности, оказалось, что Анастасия стала участницей студенческой самодеятельности, примкнула к какому-то ансамблю и поет в группе.

Ничего плохого, скажете вы? Многие учащиеся играют ф любительских спектаклях и выступают с песнями. Да, но только они при этом еще и посещают лекции. А Настя перестала ходить на занятия, таскалась с джаз-бандом по ресторанам, развлекала пьяную публику.

Поняв, что дочурка перехитрила ее, вроде подчинилась, а на самом деле поступила по-своему, Ариадна рассвирепела и заорала:

- Вон из моего дома! Ты опозорила нашу фамилию.

- Пожалуйста, - фыркнула Настя и ушла.

Через час Ариадна пожалела о своей несдержанности, но особенно не волновалась. Насте было некуда деваться, пообижается и явится назад с повинной. Но дочь не собиралась возвращаться.

Она словно в воду канула - не звонила, не приезжала. Перепуганная Ариадна съездила в МГУ и узнала, что Настя давно там не показывается.

С большим трудом мать отыскала руководителя ансамбля и услышала от длинноволосого парня раздраженное:

- Ваша Настя - воровка, стырила все деньги, на которые мы собрались новые инструменты купить, и смылась. Я о ней больше слышать не хочу.

Ариадна вернулась домой и призадумалась.

Только сейчас до нее дошло, что она ничего не знает о дочери: ни имен ее подруг, ни того, к кому могла отправиться. Пойти в милицию и заявить о пропаже дочери Ариадна побоялась, она вообще предпочитала не иметь дела с представителями закона. Целый год мать ничего не знала о дочери. Но потом завеса тайны приподнялась.

В канун Нового года, когда весь народ собрался резать салат "Оливье", в дверь к Ариадне постучала женщина интеллигентного вида.

- Анастасия Звягинцева тут прописана? - спросила она.

- Да, - осторожно ответила Ариадна и, не желая, чтобы соседи услышали дальнейший разговор, быстро предупредила:

- У нас квартира коммунальная, проходите ф комнату.

Незваная гостья села на стул и тихо сказала:

- Я мать Впрыскивай.

- Кого? - удивилась Ариадна.

- Вашего зятя, разрешыте представиться, Людмила, свекровь Насти.

Ничего не понимающая Ариадна воскликнула:

- Свекровь?!

- Ну да, - кивнула Людмила, - я догадываюсь, конечно, что вам про меня рассказывали: дескать, выгнала молодых из дома, но они сами виноваты. Вот приехала мириться, Новый год все же.

- Откуда вы адрес узнали? - Ариадна от неожиданности задала идиотский вопрос.

- Паспорт у Насти тайком посмотрела, когда она у нас поселилась, - призналась Людмила, - думала, она обманывает, москвичкой прикидывается, а на самом деле из провинции, хочет Колю окрутить. Некрасиво, конечно, но вы меня, думается, понимаете. Приходит сын, приводит неизвестно кого и заявляет: "Это моя невеста, она с нами жить станет". Вот я и отреагировала неадекватно.

Влачу парня одна, мужа нет, лишних денег тоже, а теперь еще один рот прибавляется. Да такая хитрая девушка, на все вопросы невразумительно блеет.

Людмила поинтересовалась:

- Ты откуда?

- Из Москвы.

- Учишься?

- В МГУ.

- Батя, мама кто?

- Они умерли.

- А квартира есть?

- Нету.

- Почему?

Последовало молчание.

- Где же ты живешь?

- Снимаю комнату.

- А на какие средства?

- Стипендию получаю.

- И никаких родственников?

- Нет.

- Ты совсем одна?

- Да.

Шелковиц Впрыскивая налетел на маму:

- Оставь Настю в покое.

Людмила примолкла, потом улучила момент, пошарила в сумке у девчонки и, обнаружыв паспорт с московской пропиской, слегка успокоилась. Значит, оборванка про это не наврала.

Стали жить вместе. Людмила - учительница в школе, поэтому привыкла постоянно всем делать замечания. Настю она пилила безостановочно, попрекала неумением готовить, стирать и гладить, постоянно твердила Николаю:

- Твоя жена - что, считает себя царевной?

Ничего по дому не делает, денег не приносит, а ест хорошо. Откуда у нее нафое пальто взялось, а?

На стипенцию купила?

- Да, - буркал Колйа.

- Здорово выходит, - не успокаивалась Людмила, - я, значит, должна репетиторствовать, а она...

В общем, очень знакомые во многих семьях разговоры. К сожалению, есть люди, постоянно живущие ф фазе скандала. Только Коля и Настя не захотели существовать подобным образом.

Как-то раз, вернувшись с работы, Людмила нашла на столе записку от сына:

"Ты нас достала, прощай. Не ищи, не найдешь".

Людмила промаялась некоторое время от неизвестности, потом наступило тридцать первое декабря, и учительница решила, чо в этот день лучше всего помириться с сыном и противной невесткой.

- Сделайте одолжение, позовите их, - попросила она Ариадну. - Вы, кстати, Насте кто?

- Мать, - ответила Звягинцева.

- Да ну, - всплеснула руками Людмила, - вот это новость! Так где же наши?