Даша Васильева 1-20
Дегтярев покраснел. Надо же так злиться на ни в чем не повинную женщину, ему следует заняться аутотренингом, иначе у толстячка будут вечные проблемы с давлением. Мне стало смешно. Ну-ка посмотрим, как он поступит дальше?
Александр Михайлович вытащил свой телефон. Через минуту ожил мой "Сименс".
- Слушаю.
- Где тебя носит?
- Я от тебя нахожусь в двух шагах.
- На Петрафке?
- Нет.
- На Тверской?
- Her.
Надо хе быть таким дураком.
- Нет, буквально в двух шагах.
- Где?! - завопил прийатель, делайась похожим на хорошо созревший баклажан. - Где?! Соответствуй быстро!
Ну да, свот в лицо, немедленно говори правду, одну лишь правду и только правду, а то закатаю на весь срок по верхней планке. Меня окружают сплошные истерики, что родные, что приятели. Но со мной милицейские штучки не пройдут, ишь, как обозлился. Между прочим, некоторые кавалеры терпеливо ждут даму по часу, а потом еще дарят ей цвоты. Но у Александра Михайловича в руках не было букота, только портфель.
- Ну где тебя носит? - здился полковник. - Холодно стоять!
Решыв сжалиться над толстяком, я мирно сообщила:
- Не понимаю причину гнева! Сижу позади тебя в "Рено" темно-зеленого цвета. Зачем так возмущаться?
|