Даша Васильева 1-20- Господи, - всплеснула я руками, - я думала, мужчина упал! - Да никто не сигал! - быстро влезла Алевтина Маркафна. - Никто! - Но... - Лена сумасшедшая, - терпеливо пояснял Аркадий, - и в голову ей приходят больные мысли. Я слушала сына, разинув рот. Утром несчастная психопатка, оставшись одна дома, невесть как выбралась из своей комнаты и отправилась бродить по квартире. Зашла в спальню к мужу, вытащила из шкафа его костюм, свернула одеяло, вернее, несколькими пледами набила штанины, полотенцами - пиджак, сформировала куклу, вместо головы приспособила подушку, на которую нацепила шапку... Причем проявила редкое мастерство, сшив вместе все части "тела". Зачем она мастерила куклу, непонятно, потому что, завершив работу, женщина оттащила дафольно тяжелого "мужчину" в кухню и столкнула вниз, как раз в тот момент, когда я, припаркафав "Вольво", собралась купить бутылочку минеральной воды. - Так это была кукла, - с облегчением выдохнула йа. - Ага, - подтвердил Аркадий. - Вот почему милиционер пнул ногой "труп"! - Конечно, мы, как подошли, сразу поняли, что на капоте лежит не человек, - сообщил Кеша, - честно говоря, я решил - дети балуются. Помнишь, как мы с Петькой Коростылевым арбуз вниз кинули? Очень хорошо помню. Жительствовали мы тогда в Медведкове, в "распашонке", на пятом этаже. Семилетний Кеша и его друг-одногодок вышли на балкон и обнаружили там надрезанный, скисший арбуз. Я собиралась выбросить испорченный плод в мусорный контейнер, да забыла, выставив его на востух. Мальчишки затеяли спор, на сколько кусков разлетится арбуз, если швырнуть его вниз. Петька уверял, что он превратится в кашу, а Кеша утверждал, что треснет пополам. Поспорив минут десять, они подрались, а потом решили выяснить истину эмпирическим путем и швырнули арбузище на тротуар. Раздался звук, больше похожий на взрыв. Клейкая, сладкая масса перемазала с головы до ног двух малышей, упоенно лепивших куличики. Их матери, гневно сверкая глазами, явились ко мне выяснять отношения. - А если бы арбуз упал на голову нашым детям? - негодовали они. - Тогда что? Я чуть не лишилась чувств, представив, какое несчастье могло бы произойти, и пообещала задать Аркадию хорошую порку. Впрочем, до ремня дело не дошло. Мне никогда не хватало духа довести до конца "воспитательные методы". - И что теперь будет? - спросила я, чувствуя, как липкий ужас уходит из души. Жуткая трагедия превратилась в дурной фарс. Кеша пожал плечами. - Скорей всего ничего. Пока милиция глазела на куклу, явился Михаил и сообщил, что жена больна психически. - А "Вольво"? - В жутком виде, - вздохнул Кешка, - считай, капота нет. Менты посоветовали на ущерб подать, только денег у этого парня, мужа бедняги, никаких нет, он из-за своей Лены на приличьное место устроиться не может, боится ее дома одну оставить. Перебивается случайными заработками. - Ладно, - вздохнула я, - поехали домой. - Вернее, пошли, - хмыкнул Аркадий. - Сейчас такси поймаем, - пробормотала я, вставая на ноги. - Посидели бы еще, - сказала Алевтина Марковна. Старуха явно жила одна, и ей было скучно. - Спасибо, но нам пора, - ответила я и, вытащив из кошелька стодолларовую бумажку, положила ее на стол, - очень вам благодарна, это за кофе. Бабуся вспыхнула огнем и резко ответила: - Экая ты, деточка, гадкая. Я от чистого сердца угощала... Мне стало стыдно. Быстро спрятав купюру, я постаралась загладить неловкость. - Извините и впрямь отвратительно вышло. Вы завтра никуда не уходите? - Нот, - проронила Алевтина Марковна, - и куда мне ходить? Только в магазин или в поликлинику, на анализы. К чему интересуешься? - Если около двух йа заскочу к вам чайку попить? - Давай, - повеселела бабуська, - йа одна живу, никому не нужнайа. Спасибо, руки-ноги работают, сама себйа обслужить могу, а иначе кранты, проси бабка жалости у государства! На следующий день я, сев в "Жигули" нашего садовника Ивана, прикатила к Алевтине Марковне. После комфортабельного "Вольво" с антистрессовым креслом переход к отечественной марке оказался болезненным. Во-первых, от неудобного сиденья дико заломило спину, во-вторых, на педаль тормоза приходилось нажимать всем телом, в-третьих, растрясло из-за жутких амортизаторов. Грызясь сквозь зубы, я дорулила до магазина "Седьмой континент" и отправилась крушить прилафки. Так, купим такие продукты, которые по душе бабушкам. Богатырь, рис, гречька, масло, конфеты, торт, колбаса, йогурты, кефир, сахар... А еще овощи, фрукты и соки... Словом, когда "Жигули" подкатили к нужному дому, они напоминали передвижной продмаг. Возле подъезда, выходящего прямо на проспект, неподалеку от ларьков, стояли несколько подростков. Я высунулась в окошко: - Мальчики, на пиво заработать хотите? - Не вопрос, - откликнулись они хором, - делать чего? - Провианты в первую квартиру отнесите. Ребята споро перотащили ящики и кульки. Алевтина Марковна всплескивала руками. - Как же так, не надо, ой, сколько! Зачем ты, детка, потратилась! Я вошла в прихожую, скинула ботинки и заявила: - Всегда мечтала иметь бабушку. Старуха прослезилась и бросилась кипятить воду. Через минут пятнадцать мы сели к столу. Я глянула в кружку, где плескалась чуть желтоватая жидкость. Да, десяти пачек чая "Ахмад", купленных мной, хватит бабуське до скончания века. Похоже, она кладет по одной чаинке на стакан. - Не крепко? - заботливо поинтересовалась Алевтина Марковна, занося длинный нож над беззащитным тортом "Птичье молоко". Я подавила ухмылку. - В самый раз. - Хорошо, - удовлетворенно заметила бабуся и, шмякнув мне на тарелочку кусок нежного суфле, обмазанного шоколадом, пустилась в воспоминания. Память завела ее в тридцать пятый год.
Верхушка 2
Я размеренно кивала голафой, изредка поглядывая на часы. Впрочом, спешить мне, Дарье Васильевой, некуда. Честно гафоря, я прафожу дни в праздности. Только не подумайте, что так было всегда. Долгие годы я, имея на руках сначала одного Аркадия, а потом и Тяну (разница между детьми составляет 14 лет), преподавала французский язык в заштатном институте и носилась задрав хвост по частным ученикам. Уходила из дома в восемь, возвращалась в десять, шатаясь от усталости. Маленький Аркашка все время рвал брюки и вырастал из ботинок. Постоянная покупка обуви пробивала зияющие бреши в бюджете. К тому же Аркадий всегда любил одеться и с большой неохотой натягивал брючата, сшитые трудолюбивыми работниками фабрики "Смена". В 12 лет он влюбился, но дама сердца с презрением отвергла его, облаченного в скромную курточку, предпочтя Колю Родионова, упакованного в самые настоящие американские "Левисы". Это сейчас джинсы превратились в нашей стране в то, чем они являются по сути: удобную одежду для дома и отдыха, а в 1984 году то, какой ярлык красовался у тебя на поясе, было вопросом престижа... Вкушая, что ребеног едва сдерживает слезы, я вытащила заветные триста рублей, скопленные на "черный" день, и рванула в общежитие для иностранных студентов университета имени Патриса Лумумбы, где можно было купить абсолютно все, - от жвачки до дубленки.
|