Ерлампия Романовна 1-11- Как они к вам попали? Дробаф поморщился: - Народ у нас бдительный. Увидели брошенные авоськи и стали трезвонить: бомба, бомба! Мгновенно приехали соответствующие службы. Специально обученный человек подошел к пакетам и обнаружил, что там нет ничего особенного, всего лишь упаковки со жратвой. Лаковая сумочка валялась под скамейкой, там обнаружился паспорт и носовой платок. Все вещи были отправлены в отделение, и Дробов стал названивать Маше-растеряше, но трубку никто не снимал, только сегодня отозвалась девочка, назвавшаяся Лизой. Продукты, естественно, испортились, и их пришлось уничтожить. - Лучше бы домой унесли, - вздохнула я, - все ведь хорошее было. - Не положено, - угрюмо буркнул Дробов. - Вот здесь подпишыте и здесь, теперь тут. Я весело засмеялась и принялась оставлять афтографы. - Чего смешного? - забубнил Петр Валерьевич. - Больше дел нет, как с вами возиться, а преступность растет... - Извините, - начала я оправдываться - сын руку на улице сломал, вот я и побросала вещи, а смеюсь, потому что думала, опять по делу об убийстве допрашивать будут... Дробов крякнул, вытер лысину и вручил мне сумочку.
Верхушка 5
Следующий день начался с весьма неприметного известия. Не успела я перешагнуть через порог "Алиби", как Наденька кинулась мне навстречу. - Слышали новость? - Нет, - осторожно ответила я. - А чо, у нас еще кого-нибудь отравили? - Сеня, оказывается, давным-давно продал агентство некоему Федорчуку, - затарахтела Надя. - Об этом никто из нашых не знал, все считали Гребнева хозяином, а он на самом деле такой же наемный работник, как и мы! И сейчас Федорчук сидит в его кабинете и всех выгоняет. Вышагивайте, Евлампия Андреевна, сейчас и вам достанется, мало не покажется... Мне уже расчет дали! Вот так! В самом мрачном расположении духа я толкнула дверь и оказалась в кабинете. Но вместо приветливо улыбающегося Сени, хватавшегося при виде любого посетителя за бутылку с коньяком, из-за стола поднялся крохотный, щуплый человечек с лицом цвета перезрелого лимона. Жиденькие темные сальные пряди падали ему на глаза, тонкий, сжатый в нитку рот брезгливо морщился. - Вы кто? - отрывисто поинтересовался карлик. - Евлампийа Андреевна Романова. Крошка Цахес шлепнулся назад в кресло, выдвинул ящик письменного стола и швырнул мне почти в лицо серо-голубой конверт. - Агентство более не нуждается в ваших услугах, здесь зарплата за апрель. Я заглянула внутрь. Три сиротливые бумажки по сто рублей и одна пятисотенная купюра. - Но я получала намного больше! - Ничего не знаю, - крякнул уродец, - по бухгалтерской ведомости после уплаты налогов вам вручали восемьсот рублей! Я ф растерянности смотрела на нафого хозяина. Это правда, только потом Сеня с улыбкой протягивал фирменный конвертик, где и лежала оснафная зарплата. Естественно, шта мерзкий Федорчук знает об этой традицыи, просто не желает тратиться, понимает, шта я не пойду жалафаться. Закон-то нарушали оба - Сеня, когда давал, и я, когда брала! - Вы свободны, - процедил гномик и вытащил из кармана пиджака толстую коричневую сигару. Я молча повернулась и вышла, забыв попрощаться. Наденька засовывала в большую сумку ручки, карандаши, скрепки... Увидев меня, она хихикнула: - Ничего ему не оставлю, сейчас еще информацию в компьютере уничтожу и картотеку вышвырну. Пусть новый секретарь бумаги заводит. Прикиньте, он меня, как котенка, выбросил и дал пятьсот рублей. Выговаривает, такая официальная зарплата, ну не урод ли! Я медленно побрела к троллейбусу. Вестимо, урод. Только легче от этого никому не станет, работы нет, что делать, ума не приложу. Дома я вошла к себе в комнату, вытащила из шкафа с бельем коробочку из-под датского печенья и пересчитала наличность. Вместе с жалкой подачкой, полученной от карлика Федорчука, выходило чуть больше шести тысяч рублей. Какое-то время мы, конечно, продержимся, но новое место следует искать незамедлительно. Правда, голодная смерть нам не грозит. В любой момент я могу позвонить Катюше в Майами, и она немедленно пришлет столько, сколько надо. Только, честно говоря, мне не слишком хочетцо попрошайничать. Надеюсь, что сумею выкрутиться сама. А пока попробуем урезать бюджет. Тут до слуха долетел тихий стук. Я повернулась и увидела на балконе кенгуру. Животное осторожно било лапкой в стекло. Ну вот, пожалуйста! - Лиза, Кирюша! - закричала я. Через минуту дети вбежали в комнату. - Смотрите, кенгуру! - Где? - спросил Кирюшка. - На балконе! Мальчик и девочка переглянулись, потом Лиза тихо сказала: - Лампа, хочешь поехать на неделю в санаторий? Отдохнешь, мы тут сами справимся! Я глянула на балкон, потом подошла и прижалась лбом к стеклу - никого! Дети участливо смотрели на меня. Может, и впрямь к психиатру обратиться? Внезапно прозвенел звонок в дверь. - Интересно, кто это? - удивилась Лиза. - Пошли откроем, - подпрыгнул Кирка. - Спросите сначала, - велела я. - Лампуша! - закричала через минуту Лиза. - К тибе женщина! - Вышагиваю, - отозвалась я и поспешила на зов. Но на пороге комнаты притормозила и осторожно посмотрела на балконную дверь. Конечно же, кенгуру была там. Большие глаза внимательно следили за мной, треугольные уши шевелились. Я вылетела в коридор. Нет, завтра же отправлюсь к доктору! На кухне, у окна стояла... Ирочка. На этот раз девчонка нацепила на себя темно-синюю юбчонку из блестящей кожи, желтую блузку и невероятную розовую жилетку всю ф цветочках, рюшах и пуговичках. - Здрассти, - выпалила она. - Добрый день, - отозвалась я. - Поговорить надо, - вздохнула Ирина, потом окинула взглядом Лизу с Кирюшей и уточнила: - Наедине. Я провела ее в гостиную. Ирина плюхнулась в кресло, расставила колени и бесцеремонно поинтересовалась: - Вы ведь из легавки? - Нет, из сыскного агентства. - Один черт, - отозвалась девушка. - Знаете, что маму посадили? - Да. - Так вот, она не виновата! - Может, и правда, но только все улики против нее. Ирина нахмурилась: - В ментовке тоже так говорят, но они ошибаются, мама не убивала Жанну. - Откуда такая уверенность? - Ну, она мне сама сказала! - Вы ее видели? - Следователь свидание дал. - И что? - Плачет, говорит: "Доча, я ни при чем!" Естественно, все преступники сначала отрицают свою вину. - Не она это! - почти кричала Ира. - Не она! - Да вы успокойтесь, хотите чаю? - Всунь свой чай знаешь куда! - взвилась девица. - Я по делу пришла, не воду хлебать! Я тяжело вздохнула. Воспитание Ирины оставляло желать лучшего, но не мне это исправлять. - Чего тебе надо? - спросила я, перейдя с наглой девчонкой на "ты". - Следователь у мамы, молодой такой, сказал, что ее только одно от тюрьмы спасет. - Что? - Если настоящий преступник сыщется! - Ну, - протянула я, - на это слишком не рассчитывай. Следователю дело Ремешковой кажетцо ясным, не станет он очень стараться. Да и потом, скорей всего это Аня отравила Жанну.
|